Что у нас есть? Нефть и великая литература!
Олег БОГАЕВ, главный редактор журнала «Урал»: — В последнее время очень много говорится о том, что мы стали меньше читать. Да, проблема существует. Но она не такая зловещая и фатально мрачная, как порой пытаются представить.
Сегодня мир визуален. Все мчится, все мелькает. И мы не в состоянии открыть книгу, спокойно сесть и почитать. Мы живем в информационном, электронном мире. И конечно, представить себе нашего современника, читающего Пушкина при свечах, нереально. Это совершенно ясно. Может, я говорю крамольные вещи, но прочитать, узнать все невозможно в принципе. Жизнь нас ставит перед выбором. Необходимо выбирать то, что соответствует твоему внутреннему ритму, пониманию жизни... И, увы, далеко не всегда этот выбор в пользу глубокого чтения. Вообще в последнее время я сделал такой вывод: продуктивное чтение становится занятием людей либо обеспеченных, либо внутренне устроенных более сложно, чем основная масса. 90%, приходя домой, включают телевизор или выходят в Интернет. Их цель — получить набор впечатлений. Поэтому мужайтесь, читать будут мало, по крайней мере, пока не отключат электричество.
Вообще что служит мотивом для чтения? Для чего человек впервые берется за книгу? Изначально — это всего лишь одна из форм развлечения. Другое дело — пойдет ли человек дальше, увлечется ли он чтением настолько, что способен будет проходить внутренне вместе с героями тот путь, который проходят они. Из 100 человек 80 читают книги поверхностно, и лишь процентов 20 делают это осмысленно. Не надо говорить, что все читают искренне и глубоко Солженицына. Но есть люди, духовно открытые, которые способны воспринимать внутреннюю сущность написанного на принципиально ином уровне, чем основная масса читающих. Когда приходит интерес к глубокой литературе? Когда человек не может разобраться со своими чувствами. Не может ответить на мучающие его вопросы. Внезапная трагическая любовь, предательство друга... И человек начинает читать, чтобы найти ответы. Литература всегда останется прежде всего средством понимания самого себя. И только потом появляется интерес к Льву Толстому, к Ясной Поляне, к тому что писатель ходил босой, к Гоголю с его с длинным носом...
Принесет ли в свете всего вышесказанного пользу список из 100 лучших книг? Не думаю. В большей степени все-таки эта инициатива связана с приближающимися выборами. А золотая сотня лучших книг всегда существовала и существует для интеллигентных людей, вне зависимости от этих процессов. Гоголь, Чехов, Достоевский, Солженицын ... — все имена известны. Будь моя воля, я бы особое значение в школе придавал изучению «Архипелага ГУЛАГ». Эта книга прививает гражданский иммунитет невероятной силы. Она наполнена не только формой, но и кровоточащим содержанием. Прочитав ее, можно понять, почему мы такие, кто мы и откуда, и почему у нас масса проблем. Все становится ясно и очевидно. Понимание социального устройства государства — чрезвычайно важная вещь.
И вообще, что мы имеем, друзья? Нефть и литературу. Нефть выкачают — останется великая русская литература. Нам невероятно повезло. С нами останется Пушкин, Достоевский, Толстой. Да, сегодня мы живем в невероятно информационно насыщенном мире. Но эти имена с нами, они уже часть нашего культурного генетического кода. Эта литература будет нас питать всегда. Из литературы вырастает все остальное — живопись, театр, кино, владение речью. Человек с развитым воображением, которое дает ему только чтение книг, — это всегда свободный человек. Вот что главное.
Из родительского опыта…
В свое время я сделал роковую ошибку: когда моему сыну было 5 лет, я стал включать ему аудиокниги. И тут я понял, что чрезвычайно трудно конкурировать со Смоктуновским, который читает «Царя Салтана», с Ульяновым, который читает «Конька-Горбунка». Очень быстро я осознал, что внутренний ритм душевной беседы с ребенком, когда ты читаешь ему вслух, это нечто принципиально иное. Мой сын сейчас во втором классе, и вечерами мы читаем вместе с ним... Убежден, что пропагандировать чтение, создавать ему рекламу, в самом хорошем смысле этого слова, необходимо всеми возможными способами.