Круги по воде
Недавнее заседание Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства вызвало скандал — реакция общества оказалась прямо противоположной ожидаемому отцами церкви. Мало кому известный доселе священник Алексеевского монастыря протоиерей Артемий Владимиров вмиг стал одной из главных медийных персон.
Батюшку возмутили произведения, которые школьникам предлагаются к изучению, по его мнению «О любви» Чехова, «Куст сирени» Куприна и «Кавказ» Бунина воспевают свободную любовь! Эти шедевры литературы, убежден священник, мина замедленного действия для наших детей.
Правда, впоследствии руководство РПЦ дистанцировалось от слов протоиерея Артемия, уточнив, что это всего лишь личная точка зрения священнослужителя. Но камень уже брошен, круги по воде пошли. И сколько верующих уже априори внесли эти три произведения в список запрещенных для своих детей. Словам батюшек верят. Зачастую — слепо.
Читал ли сам член Патриаршей комиссии эти творения? Какую свободную любовь он нашел в «Кусте сирени»?! Там разве что о неравном браке может идти речь. По этому рассказу школьники пишут сочинения — именно о любви они пытаются рассуждать. И учатся видеть эту любовь в самых простых поступках. Ведь рассказ Куприна учит тому, что люди даже в сложных ситуациях могут испытывать ощущение счастья, пусть один из них и слабак. Почему это так не нравится церковнику?
«Адюльтер кончается ничем», — сетует отец Артемий, ругая рассказ Чехова. А чем он логически должен закончиться? Постелью? У Бунина обманутый муж вообще убивает себя — высочайшая степень накала страстей, выведенная пером гения. И его тоже к ногтю! Если следовать логике тезисов, прозвучавших на Патриаршей комиссии, то следует запретить школьникам читать и «Анну Каренину» (совсем не образец добродетели главная героиня, не так ли?). Я уж не говорю про «Гранатовый браслет» Куприна, «Преступление и наказание» Достоевского (там вообще проститутка фигурирует).
Тончайший лирик Чехов, преданный анафеме, рассказ так и назвал — «О любви». И сказал он о ней великие слова, вложив в уста главного героя, что когда любишь, «то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе». И еще писал Чехов о любви, что она — «тайна сия велика есть». Грех запрещать детям постигать эту тайну и учиться любить. В Великий пост это следует понимать особенно отчетливо и осознавать важность каждого произнесенного представителем церкви слова.