Однако в документе есть одна формальная оговорка — будущий опекун и усыновитель «не должен представлять опасности для жизни, здоровья или нравственности ребенка». При этом полный запрет сохраняется для тех, кто совершил преступления против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства личности, против семьи и несовершеннолетних, а также против общественной нравственности и общественной безопасности.

Поводом для смягчения требований к опекунам и усыновителям стал относительно недавний случай. Прошлой осенью жителю Архангельской области Сергею Аникееву отказали в усыновлении пасынка из-за того, что на мужчину некоторое время назад было заведено дело за драку. И хотя стороны вскоре заключили перемирие, суд это во внимание не принял. Мужчина подал жалобу, и в итоге правда оказалась на его стороне. Конституционный суд постановил, что статья 127 Семейного кодекса не соответствует Конституции России, в частности, статье 7, в которой говорится о том, что в нашей стране оказывается государственная поддержка семье. Поэтому запрет на усыновление детей бывшими преступниками было решено смягчить.

Впрочем, по словам президента Урало-Сибирской коллегии адвокатов Игоря Упорова, в этих поправках есть значительный недостаток — в них не обозначена какая-либо градация преступлений, среди «проступков» нет разделения на умышленные правонарушения и совершенные по неосторожности. Эксперт уверен, нельзя равнять всех под одну гребенку, поэтому доверять малыша человеку, который осознанно нарушил закон, в ряде случаев может быть рискованно.

— Так или иначе, нужно рассматривать заявления об усыновлении с особой осторожностью. Нельзя допустить, чтобы дети попали в руки недобросовестных или просто опасных людей, — добавляет Игорь Упоров.

Вместе с тем, он признает, что поправки во многом справедливы, так как теперь круг усыновителей и опекунов расширится, а значит, больше детей смогут обрести семью и дом.

— В нашей стране, как говорится, от тюрьмы и от сумы не зарекайся, все совершают ошибки, но это не значит, что государство должно отказывать людям в желании иметь семью, — замечает руководитель аппарата уполномоченного по правам ребенка Игорь Таньков. — Есть много бездетных семей, которые просто не могут взять малыша, потому что отец, например, подрался по молодости. Теперь он повзрослел и поумнел, а суд слышать об этом не хочет.

По словам начальника отдела опеки и попечительства по Чкаловскому району Екатеринбурга Алексея Климантова, судимость еще не приговор, но нужно принимать во внимание, что бывший преступник иногда возвращается на скользкую дорожку.

Впрочем, некоторые с опаской относятся к данным поправкам. По словам директора центра «Семья детям» Ларисы Бучельниковой, воспитание детей должно проходить только в безопасных и любящих семьях. У противников изменений есть веский аргумент против — а не подвергнутся ли чада в семьях с «сомнительными родителями» насилию. Как уверяет Игорь Таньков, такого произойти не может, ведь сотрудники органов опеки всегда сначала знакомятся с потенциальными родителями, после еще некоторое время патронируют семьи…

На вопрос о том, будут ли органы опеки и попечительства к таким потенциальным родителям относиться более дотошно, Алексей Климантов ответил, что, возможно, специалисты станут запрашивать дополнительные документы или требовать прохождения психологического тестирования. И все же стоит признать, это не дает полной гарантии, что будущий родитель с запятнанным прошлым не будет представлять опасности для ребенка.

ФАКТ
В Свердловской области в 2012 году семью обрели 3005 детей-сирот, а в 2013-м — 3163. В том же году приемные родители вернули в детские дома 192 ребенка, а на год раньше — 142.