В какой-то момент его защитники вбросили в информационное пространство тезис: с него требовали пять миллионов, и поэтому он был вынужден убить старушку. И общество согласно загалдело — ах, ну, это же меняет все дело, человек был в безвыходной ситуации.

Чего удивляться, у нас же каждый второй — заложник обстоятельств. Ежедневно приходится читать, к примеру, про очередную «жертву банка». Она там тоже кого-то убила, или самоубилась, или напилась до чертиков и пугала новорожденных белых тигрят в зоопарке. Потому что ситуация безвыходная — кредит выплатить не может. Заработать? Вы что, это же так тяжело, у нас же правительство никак не проведет судебную и налоговую реформу. То, что «тяжело» — не значит «невозможно», наши любители пожалеть маленького человека почему-то умалчивают. Как и то, что с людьми, не выплатившими кредит, у нас ничего кошмарного не происходит, такое уж у нас гуманистичное законодательство.

Кто виноват, что жертва взяла неподъемный кредит. Как кто — банк, надо же думать, кому даешь, они же сами о себе думать не обязаны. Самое же интересное — зачем жертва взяла «неподъемный» кредит. Давно прошли времена, когда деньги занимали, чтобы накормить детей. Но жертва остается жертвой. Она берет кредит, чтобы купить автомобиль и импортный планшетник. Потому что телевидение и глянцевые журналы вдолбили жертве в голову, что без этого всего она — не человек.

Когда говорят такое, мне всегда интересно: если ТВ и журналы будут долбить, что мусорить плохо, — у нас везде наступит чистота? Но спорить бесполезно. Миллионы людей радостно поддакивают любым разговорам про бедных жертв, потому что этот подход к жизни им выгоден — он позволяет забыть о любой ответственности за свою жизнь.

Как мы видим, дело дошло до того, что мы оправдываем обстоятельствами не какого-нибудь бедолагу из подворотни, а власть имущего, причем мужчину (власть имущих женщин начали оправдывать уже давно). Да-да, давайте поверим в историю с пятью миллионами. Что руководитель областного учреждения не мог быстро отдать эти деньги со своей зарплаты. И никак не мог где-то занять, продать машину-квартиру и проч. Никаких возможностей защитить себя он не имел — ни к губернатору на прием пойти, ни в полицию. Так и слышу причитания: «Да что они в полиции могут… да кто бы там стал слушать какого-то главврача…»

Никакого выбора у гражданина не было. Заставили его.

Наверное, у тех, кто заставлял, тоже была какая-то безвыходная ситуация.

Жить-то как страшно.