Вот только несколько имен деятелей культуры мирового значения, золотыми буквами вписанных в историю нашей духовности: поэт Коста Хетагуров — осетин, поэт Кайсын Кулиев — балкарец, поэт Расул Гамзатов — аварец, поэт Давид Кугультинов —калмык, писатель Гайто Газданов— осетин, скульптор Михаил Шемякин — кабардинец, дирижер Юрий Темирканов — кабардинец, дирижер Валерий Гергиев — осетин, композитор Ширвани Чалаев — чеченец, хореограф и танцовщик Махмуд Эсамбаев— чеченец, актриса Лия Ахеджакова — адыгейка, поэт Арсений Тарковский и его сын, кинорежиссер Андрей Тарковский — среди их предков были табасаранские князья…

«Ссылка народов» (выражение А. Солженицына) началась в начале 1930-х годов и продолжалась до конца 40-х. Жертвами насильственных переселений стали: корейцы, греки, финны-ингерманландцы, российские немцы, чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы, крымские татары, калмыки, турки-месхетинцы, армяне и болгары Крыма, а также 70% прибалтов. Это событие — одно из самых кровавых и зловещих в истории нашей страны. И поскольку здесь затронуты предельно чувствительные струны народной памяти и национального самосознания, трагический излом той депортации до сих пор отравляет политические и межнациональные отношения в России.

Современная северокавказская драма — родом оттуда. Ядовитость ситуации для всех нас состоит еще и в том, что, как показывает самый поверхностный анализ, — большинство россиян до сих пор не осмыслили феномен сталинской депортации как историческое и моральное преступление. В ходу непробиваемый штамп: они-де — предатели, немцам продались, поэтому так им и надо… Не только в обывательской среде, но даже на солидных научных симпозиумах можно на полном серьезе услышать: жаль, мол, что Сталин не довел дело до конца — сегодня было бы жить проще… При этом в головах и устах современных «патриотов» и «державников» всегда присутствует железобетонный концепт: Северный Кавказ — это Россия! В общем, да здравствует российская Чечня без чеченцев…

Вообще-то это — логика на уровне одиозных американских политиков XIX века, желавших непременно иметь территории Запада, но желательно — без индейцев… С той только разницей, что в современных США те события однозначно осмыслены как исторический грех… Если же разобраться в истоках трагедии непредвзято, без «патриотических» истерик — то картина вырисовывается предельно отчетливая и ясная.

Прежде всего, необходимо помнить, что российское вторжение на Северный Кавказ еще в XIX веке было предельно жестоким и кровавым. Пушкин написал о действиях одного их колониальных генералов буквально следующее: «О Котляревский, бич Кавказа! Твой ход, как черная зараза, громил, ничтожил племена». Для справки: «черная зараза» — это чума; вот с чем поэт сравнил российское вторжение… У Лермонтова, воевавшего на Кавказе, в поэме «Исмаил-бей» есть следующие строки: «Как хищный зверь, в смиренную обитель врывается штыками победитель, он убивает старцев и детей…». Это — о действиях русской армии на Западном Кавказе против черкесов, абазин и адыгейцев. А вот — взгляд из Чечни глазами другого колониального офицера — Льва Толстого, из его повести «Хаджи-Мурат»: «Вернувшись в свой аул, Садо нашел свою саклю разрушенной… Сын же его был привезен мертвым к мечети на покрытой буркой лошади. Он был проткнут штыком в спину… Вой женщин слышался во всех домах и на площади, куда были привезены еще два тела. Малые дети ревели вместе с матерями. Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла очищал ее. …Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти».

Результат — 60 лет яростного сопротивления (с 1804 по 1864 годы), а после поражения — массовый исход в Турцию: народ убыхов — коренное население Краснодарского и Ставропольского краев, несколько миллионов человек — ушел в добровольное изгнание целиком. И позднее восстания на Северном Кавказе полыхали при Романовых постоянно, а в годы Гражданской войны там возникла Горская республика во главе с уцелевшими сподвижниками Шамиля.

Но Советская власть внесла и собственную ноту в зловещую партитуру противостояния — раскулачивание, коллективизацию, репрессии, социальные чистки. Как следствие — старая антиколониальная неприязнь наложилась на неприятие большевистских безумств: отсюда — новый виток повстанчества. Сейчас известно: восстания и иные формы вооруженного сопротивления советизации в Северокавказском регионе, а также в Калмыкии, Крыму, национальных районах Сибири, Средней Азии шли в 20—30-е годы практически беспрерывно — то затухая, то вспыхивая вновь. Так что в годы Второй мировой войны там было не «предательство», а продолжение традиционного противостояния, при котором действует норма «враг моего врага — мой друг».

И та депортация есть преступление против человечества — вне зависимости от того, как к этому сопротивлению относиться. Потому что репрессировали не «боевиков», а народ. Или старики, женщины и младенцы — тоже «боевики»? Чеченские женщины во время транспортировки в товарных вагонах не могли мочиться под себя, это запрещено нормами ислама, и массово погибали от разрыва мочевого пузыря… Перечитайте роман «Ночевала тучка золотая» Анатолия Приставкина… Надо ли пояснять, что кровоточащая эпопея 90-х годов ХХ века запрограммирована Этим?

Но и это еще — не вся правда. Стоило бы вспомнить, что несмотря на все ужасы колонизаторской политики Петербурга, а позднее — Москвы, рисовать Северный Кавказ одной антироссийской краской — значит, клеветать. Соединения осетин, ингушей и кабардинцев геройски сражались в рядах русской армии во всех войнах. Кавказский корпус, где бились представители всех народов региона — в том числе самые непримиримые, чеченцы и дагестанцы, покрыл себя славой на полях Первой мировой войны. Дикая дивизия генерала Султан-Гирея Клыча была одной из самых стойких и грозных среди частей белого движения. А на фронтах Великой Отечественной войны в рядах Советской Армии чеченцев, ингушей и выходцев из прочих «предательских» народов погибло в несколько раз больше, чем в рядах антисоветских вооруженных формирований.

Вот что надо помнить. И почаще вспоминать фразу из Нагорной проповеди: «Каким судом судите, таким и вам присудится».