Ряд поправок, в которых предлагалось запретить замужней женщине делать аборт без разрешения мужа, вывести операцию из числа бесплатных и ввести обязательное «предабортное консультирование» не нашли отклика у депутатов, и проект «завернули».

Но председатель комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей сдаваться не захотела. Решила переждать и выгадать более подходящее время для внедрения инициативы. Какова же, наверное, была радость Елены Мизулиной, когда без ее лишних телодвижений законопроект был вновь внесен в Госдуму уже другими депутатами. Более того, не успело население оклематься от новости, как РПЦ тут же выказала свою поддержку новому проекту, сдобрив выступление традиционными речами о необходимости повышения уровня нравственности в нашем аморальном обществе.

Подобный церковно-политический «нахрап» уже начинает настораживать, и, несмотря на то, что многие граждане уверены, что закон не примут, сомнения типа «раз в год и вилы стреляют» постепенно поселяются в сознании людей.

Акушеры-гинекологи, между тем, свое официальное негодование высказывать не спешат. Во-первых, ссылаются на то, что проблема больше социальная, нежели медицинская, да и комментировать законопроекты — дело неблагодарное. Ведь как открыто согласиться с тем, что, да, лучше сделать аборт, чем рожать нежеланного ребенка, когда в стране активно пропагандируется курс на улучшение демографической ситуации и сохранение семьи?!

При этом в большинстве случаев все квалифицированные врачи прекрасно понимают, что аборты — необходимы. И делать их надо не только по медицинским показаниям, когда существует реальная угроза жизни матери, но и в соответствии с социальным положением женщины.

— Моя мама, акушер-гинеколог, делала аборты в начале 90-х как обычную рядовую операцию, — рассказывает потомственный врач, акушер-гинеколог одной из частных клиник Екатеринбурга Алина Медведева (заметим, что Алина оказалась единственным врачом, которая согласилась обсудить тему абортов. — Прим. авт.). — И никто у них над душой не стоял и не призывал изо всех сил уговаривать мамочек сохранить ребенка. Единственное, что было, — надпись перед операционной «Этот ребенок мог бы стать Моцартом». Вообще, ажиотаж вокруг сохранения беременности появился года три-четыре назад. Чиновники, служители РПЦ неожиданно всполошились и решили, что увеличить демографию можно в том числе и с помощью запрета абортов. А это, отмечу, никак между собой не связано. Сделать аборт исключительно платной процедурой — это обречь малообеспеченные семьи практически на нищенское существование. На мой взгляд, лучше пропагандировать средства предохранения, чем повышать демографию таким способом. Конечно, есть случаи, когда после беседы женщины отказываются от абортов, но в большинстве случаев — это осознанное решение и, как правило, единственно верное. Поверьте, ни одна нормальная, адекватная женщина не решится на прерывание беременности без веских на то оснований. Мужчинам этого не понять. И если женщина уже на ранних сроках не видит в себе потенциала для вынашивания, рождения и воспитания ребенка, то если она его и сохранит, будущее у него — не самое лучшее. Практика показывает, что чаще всего малыш либо оказывается в доме малютки, либо вырастает неблагополучным.

Возможно, ситуация с абортами не была бы такой острой, если бы не активное насаждение российскому населению «веры православной». Служители церкви судят о ситуации со «своей колокольни», не пытаясь даже вникнуть в суть проблемы, которая сводится к довольно очевидной истине — следствием запрета на доступные медицинские услуги является рост обращений к неофициальным способам решения проблемы. А это в свою очередь приводит к увеличению смертности, причем в двойном размере, поскольку при неудачном аборте умирает и сама женщина, которая несколько лет спустя могла бы осознанно родить желанного и здорового ребенка.

КСТАТИ

По данным Минздрава, смертность при аборте по медицинским показаниям, который делают во втором триместре, составляет 55,5%. Летальный исход при аборте по желанию женщины, сделанном до 12 недель, — 0%.