Не доросли

— Чем мировоззрение современного режиссера отличается от взглядов «старой братии»?

— А что такое «молодой режиссер»? (усмехается). Если человек поступил в театральный в 30 лет, а первый спектакль поставил в 45, молодой он или старый? К примеру, на фестиваль приедет Тимофей Кулябин из Новосибирска. Ему всего 29, а он уже известен по всему миру, неоднократно участвовал в международных фестивалях, а премьера его последнего спектакля «Электра» прошла в московском «Театре Наций». Режиссеру Паше Зобнину 33 года, но его постановка пьесы «Любовь людей» — одна из лучших за последнее время. Ее мало кто видел из уральцев, и очень здорово, что ее покажут в Екатеринбурге. Молодых режиссеров много — старых не так много осталось. Уходят все.

— Но их заветам нынешние постановщики, наверное, следуют?

—Для молодых — авторитетов нет. Они работают, а не по сторонам смотрят — как у писателей, которые не читают чужих книг. Но без сомнения, у каждого режиссера есть внутренний диалог с неким Учителем, тем, на кого в той или иной мере он ориентируется. Любой творческий человек в поисках собственного стиля проходит путь увлечений. Но как бы кто ни искал себя, умирают в одиночку.

— Что же волнует всех 30-летних?

— О, это совершенно разные люди! Однако в силу того, что русский театр — психологический, работают они в основном с сюжетами, рассказывают истории. И личного манифеста, отличавшего режиссеров старшего поколения, у них нет. Не доросли еще. Истинный режиссер видит мир не так, как мы. Из молодых выделяется москвич Дмитрий Волкострелов. Он — из того же поколения 80-х, но с совершенно иным мировоззрением. У него абсолютно свой театр — деструктивный, неожиданный, неоднозначный. Юрий Бутусов, чей спектакль «Добрый человек из Сезуана» по драме Бертольда Брехта мы покажем в сентябре, поставил пятичасовую «Чайку». И люди смотрят. Им интересно!

Плохой хороший

— Да это просто заядлые театралы!

— Ой, с вопросом «популярности» — не к театру! Он, так уж повелось, существует на периферии культуры, отбирая людей, которые умеют думать и чувствовать, с которыми можно разговаривать. Обычный зритель (иронизирует — Прим. Л.М.) ходит в театр, чтобы выпить и закусить в буфете, но есть и более сознательные люди. Они понимают, что развлечение — не единственное в жизни занятие, и нужно заставлять себя смотреть спектакли, вступать с ними в диалог. Серьезное искусство требует усилий. Это искрометная комедия (еще смотря какая!) ничего от нас не требует, а театр — вещь трудоемкая.

— А если не впечатляет? Если режиссер плохой?

— Да, понятия «черное» и «белое» применимы всегда и везде. Но любое творчество — это путь. Театр вообще — забег на длинную дистанцию, и ставить оценки здесь недопустимо. Сегодня спектакль хороший, завтра — плохой, послезавтра — снова не очень. А потом все опять налаживается. Режиссер, как каждый из нас, растет, меняется. Другое дело, есть ленивые, пьющие или те, кто выбрал за основу существования деньги. Режиссуре, как и любой профессии, как и любой сфере искусства, можно научиться. Это же сумма приемов и технологий, но она не говорит о главном — о мировоззрении художника. Здесь категории «плохой» и «хороший» уходят на иные уровни.

На игле

— Например, пить — нехорошо, а хорошо пить — плохо?

— Употребляют если не все, то многие. И творческие натуры, и нетворческие. И бедные, и богатые, и среднего достатка — тоже. Я полмира объездил — везде пьют. Почему? Это большая и серьезная тайна даже для меня. Вероятно, уходя от реальности, человек стремится решить часть проблем внешнего мира, какие-то внутренние разногласия. Но это настолько метафизический, сложный и неоднозначный вопрос, что нельзя определять его только распущенностью нравов или бегством от жизни. Некоторые умудряются уходить от действительности в свои миры, даже не прибегая к алкоголю.

— Как?

— Проходя внутренний духовный путь. Вот Иван Вырыпаев. Личность импульсивная, объемная, интересная. Он по-иному взаимодействует с реальностью, ощущает, осмысляет и переосмысляет ее. Ваня, как и многие талантливые режиссеры, проходит трудный путь преодоления себя. Сейчас он запрещает, к примеру, ставить пьесы, которые писал несколько лет назад, потому что считает, что тогда создавал совсем неправильные вещи. Это путь художника.

— А есть какие-то иные?

— Я вижу два направления взаимодействия с собой. Путь экспансии, когда считаешь, что кругом одни соперники и стремишься захватить как можно больше территорий. Прешь, как танк, по головам и столбишь даже те идеи, которые тебе не близки. Лишь бы занять. А есть путь самореализации. Он не требует завоеваний. Двигаясь по нему, вступаешь с собой в отношения — сложные, путанные. Ищешь дорогу к свободе и гармонии, с собой и окружающим миром. Когда режиссер — человек самореализации, его всегда интересно смотреть.

— Почему?

— Когда режиссер не говорит и не открывает ничего нового, лично мне он не интересен. В театр идешь не узнавать, а переживать. Ты жаждешь получить новые эмоции, впечатления, пищу для внутренней рефлексии. Какие критерии у искусства? Никаких, кроме «щелкнуло» — «не щелкнуло». Я отсматриваю до 250 спектаклей в год и постоянно живу с ощущением «на игле», требуя от постановок все новых и новых эмоций. Но откуда их взять?.. Непонятно! Все живет здесь и сейчас, на сцене и внутри тебя, и театр — это живое существо, мимолетное, неуловимое, которое питается алхимией чувств и взаимоотношений между артистами, залом и каждого человека с самим собой. В телевизоре, который предлагает идеологию веселья и развлечения, такого нет. Он учит, что жизнь проста.

Документальная боль

— На сцене она жизнеподобна!

— Возьмем документальный театр, который работает только с фактом. На сцене актер не играет, не живет, но рассказывает о сегодняшней боли так, что первым рождается отклик у зрителя. Эмоция здесь идет не от артиста, а от зала. Доктеатр — театр «быстрого реагирования», сюжеты актуальны, соответствуют времени.

— Злободневны, иным словом?

— Они говорят о вещах, которые мы знаем, на которые реагируем, которые не истерлись из памяти. Сегодня люди не хотят переживать боль, им нужна предсказуемая реальность. Задача современного театра — показать, что она непредсказуема и сложна. Что человеку самому решать и отвечать за себя и свои поступки. Мне кажется, наше общество сейчас в подростковом состоянии, когда хочется бесконечного праздника и ясности, кто же враг. На самом деле, мир многомерен и сложен, и запреты сверху не порождают ничего, кроме агрессии. Сейчас идет война всех против всех, крестовые походы продолжаются. И человеку все сложнее найти внутренние силы на смирение и примирение с действительностью.

— Но сидя на спектакле о каких-нибудь зэках, я добрее вряд ли стану…

— Театр показывает существование разных позиций, он рождает внутри зрителя сопереживания. Он не зовет на баррикады, но открывает клапаны к состраданию, сочувствию по отношению к чужим людям. Театр — не доктор, а боль. Что может изменить человека, кроме него самого? Лишь тоталитарный режим, который перекрывает информационные шлюзы. Когда кто-то говорит, что все рыжие (черные, мигранты, гомосексуалисты — кто угодно!) — враги, их начинают уничтожать. Потому что разрешено. А подлинное искусство призвано прекратить этот бесконечный поиск врага и начать движение к взаимопониманию.

ДОСЬЕ

Олег Лоевский родился 19 апреля 1953 г. в Свердловске. Лауреат Международной театральной премии им. К.С. Станиславского, арт-директор Всероссийского фестиваля «Реальный театр», заместитель директора Екатеринбургского ТЮЗа, член президиума Российского центра АССИТЕЖ, член экспертного совета Национальной театральной премии и Фестиваля «Золотая Маска», художественный директор Фестиваля театров малых городов России, куратор Программы по поддержке театров малых городов России.

СПРАВКА

Со 2 по 8 сентября 2013 года в Екатеринбурге пройдет XII Всероссийский фестиваль «Реальный театр». Организаторы: Союз театральных деятелей Российской Федерации, министерство культуры Свердловской области, управление культуры администрации города Екатеринбурга, Екатеринбургский ТЮЗ.

По традиции в афише — самые интересные спектакли прошедшего сезона театров Москвы, Санкт-Петербурга, Перми, Омска, Новосибирска, Барнаула, Ростова-на-Дону, Улан-Удэ, Мариинска. Спектакли будут представлены на шести площадках Екатеринбурга. Гостями и участниками станут свыше 300 человек. Основные события развернутся на базе театра драмы: здесь покажут «Добрый человек из Сезуана» Бертольда Брехта в постановке Юрия Бутусова и постановку Льва Додина по пьесе Генрика Ибсена «Враг народа». В числе новинок нынешнего фестиваля — создание вербатим-проекта о Екатеринбурге в рамках драматургической лаборатории «Живому театру – живого автора». На основе интервью с реальными людьми и документальных свидетельств создадут образ современного города.

[photo]1081[/photo]