— Борис Сергеевич, вы уже более полувека занимаетесь социологией. Это достаточно большой временной отрезок, чтобы понять, что представляет собой современное общество Становится ли оно более гармоничным и справедливым? Лучше ли, совершеннее ли стал сам человек?

— Однозначно можно сказать только одно: жизнь общества усложняется технологически. Интернет открыл для современного человека огромные возможности.

Но если взять нравственную, этическую сторону развития общества, то здесь мы наблюдаем определенный ступор. Люди перестают по-человечески относиться друг к другу, в общении с другими ищут в первую очередь выгоду для себя.

Пока это не тотальное явление, но все- таки такая тенденция есть.

— Это мировой тренд или сугубо российская история?

— Человек — представитель животного мира, он подчиняется законам природы. Как социальные существа, люди стараются обуздать и ослабить звериные инстинкты, иногда это получается. Но для этого обществу нужно прилагать большие усилия.

— Вы полагаете, что процесс нравственной деградации общества будет усугубляться?

— Сейчас от агрессивного окружения человека спасает семья, он прячется в нее, как улитка в панцирь. Еще одной такой броневой защитой может быть дружба с коллегами, но, к сожалению, чувство локтя, товарищества тоже уходит из нашей жизни. Даже словосочетание – «наш коллектив» как-то уже не звучит. Я бы не отважился назвать коллективом совокупность работников, которые работают в одном здании, сидят в одном офисе, но кроме общего пространства и работы их ничего не связывает. Потихоньку размывается само понятие трудового коллектива, это остро чувствуется.

Разъединению людей поспособствовала и пандемия, которая вынудила многих, если не большинство, надолго уйти на самоизоляцию, в полуглухую защиту в индивидуальном панцире.

— Пандемия рано или поздно закончится. Обратим ли, на ваш взгляд, начавшийся процесс отчуждения между людьми?

— Мне кажется, уже нет. Хотя в природе человека, помимо хищнических инстинктов, есть стремление к проявлению сочувствия, сострадания, желания помочь ближнему. Его даже животные иногда проявляют. Вспомните трогательную историю про дружбу дальневосточного тигра и козла. Или про кошку, которая водила утят купаться на пруд. Но как в живой природе, так и в человеческом обществе все строится на жесткой иерархии, прагматизме, где во многих случаях нет места чувствам.

— Неужели все так безнадежно?

— По крайней мере, такие отношения будут превалировать. Осознавая это, общество пытается сопротивляться. Не зря же сейчас в нашей стране стремятся возродить нормы христианской морали, строят церкви, восстанавливают храмы. Так бросают камни, чтобы затормозить поток воды, когда прорывает дамбу. Но, похоже, в сфере общественных отношений произошли более мощные разрушения, чем принимаются спасительные меры.

— Но разве не социология может подсказать, как подкорректировать траекторию развития общества, если оно заходит в тупик?

— Все зависит от того, кто принимает решения. К сожалению, социология подвержена тем же тенденциям, что и общество в целом. Сейчас миром правит денежный интерес, для социологии он тоже на первом месте. Кто платит за исследования, тот и заказывает музыку.

— В таком случае, чего хочет народ?

— А народ хочет хорошо жить, а вот хочет ли работать, большой вопрос.

Одна из главных тем моих исследований — тема труда, трудового воспитания молодежи. И я с огорчением должен отметить, что у современных родителей отсутствует желание воспитать в детях уважение к труду. Зато есть желание воспитать бойкого, пронырливого приспособленца, который сумел бы присоединиться к массе богатых бездельников.

Вторая столь же важная для меня тема — укрепление института семьи. Именно в ней сохраняются добрые начала. Нужно создавать содружество семейных кланов, семейную матримониальную структуру, которая поможет гуманизировать общество в целом. Великий русский писатель Михаил Михайлович Пришвин как-то говорил, что «семья – это тот якорь, с которого, если сам не захочешь, никогда не сорвется».

— За время работы в Институте экономики вы провели около 400 авторских социологических исследований, реализовали более 80 программ, связанных с оценкой населением экономических реформ, с экологической безопасностью регионов, разработкой молодежной политики в городах ЗАТО. С Вашим активным участием разработаны концепции демографической региональной политики на Среднем и Южном Урале, в Оренбуржье. В то же время Вы говорите, что власть не очень-то прислушивается к выводам социологов. Нет ли в этом противоречия?

— Отвечу словами известного британского социолога Энтони Гидденса: «Социология, при условии, что ею занимаются надлежащим образом, обречена в некотором отношении всегда оставаться наукой, вносящей сумятицу в умы. Она не годится для потворства предрассудкам, которые интуитивно защищают люди, не склонные к размышлению».

В настоящее время я подготовил шесть публикаций для научного журнала по волнующим проблемам: молодежной политики, семейного воспитания, физической культуры и других. Я продолжаю работать, потому что социология — это зеркало, в котором общество может увидеть не только свое настоящее, но и будущее.

Кстати

На днях пришло сообщение, что доктор философских наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института экономики Уральского отделения РАН Борис Сергеевич Павлов удостоен ордена Labore et Scientia («Трудом и Знанием»). От имени Европейского научно-промышленного консорциума орден вручается наиболее известным российским и зарубежным ученым за признанный мировым сообществом вклад в развитие современной научной мысли и образования.

Коллектив «УР» поздравляет Бориса Сергеевича с престижной наградой.