Мало кто из нынешних представителей сегодняшней молодежи удосуживается полностью произносить Екатеринбург. Ё-бург, Ебург, Екат, Катерин, Катер, Екабэ — производных от столь длинного слова — не счесть. Кроме того, не забылось и советское название «Свердловск», которое до сих пор употребляет старшее поколение наряду с Ленинградом, Калинином и Горьким. Тем более что о Свердловске постоянно напоминает именование области и до недавних пор железнодорожной станции.

Но что же означают подобные сокращения? И особенно, о чем говорит их столь великое разнообразие: от полуматерного Ебурга до аббревиатурного Екб. Как показывает практика, подобные «урезанные» названия есть у многих городов. Как правило, это устоявшиеся именования, которые в народе используются наряду с официальными. Скажем, ни для кого не секрет, что Питер — это Санкт-Петербург, Новосиб — Новосибирск, а ЛА — Лос-Анджелес. И никого это не шокирует, тогда как употребление аналогичных сокращений для Екатеринбурга периодически вызывает волну протеста у возмущенных екатеринбуржцев.

Так, к примеру, полгода назад в сети Интернет случился скандал с послом США в России Майклом Макфолом, который в своем микроблоге заявил, что едет в Ё-бург на Иннопром. Тогда разгневанные фоловеры объяснили дипломату, что так говорить нельзя. Мол, обидно нам екатеринбуржцам ё-бургцами быть. Посол извинился, и скандал замяли.

Точку зрения ревнителей полного названия Екатеринбурга выразил политолог Анатолий Гагарин. Он высказал убеждение, что подобные сокращения являются уничижительным и пренебрежительными по отношению к городу как от самих его жителей, так и от всех россиян в целом.

— Сокращения, как, скажем, в авиабилетах, не страшны, — делится мнением Анатолий Гагарин. — Неприятно другое, когда в оскорбительном сокращении заложено пренебрежение, часто с оттенком заискивания перед собеседником — вот, мол, мы какие, даже свой город «опускаем», смелые — свободные — независимые. Кстати, это экстраполируется и на другие темы: родина, религия, семья и на духовные ценности в целом. Между тем остряки идут дальше и уже используют неологизм «Уебург». Похоже, тут уже явное соревнование в самоуничижении.

Анатолий категоричен: «Тот, кто любит свой город и печется о его имидже, произносит его название полностью». Однако подобную точку зрения поддерживают далеко не все. Многие эксперты не видят в сокращениях ничего оскорбительного. Напротив, специалисты убеждены, что подобное поведение екатеринбуржцев — знак любви и уважения к родному городу.

— На мой взгляд, название Екатеринбург — слишком длинное, поэтому оно не вполне подходит для сегодняшнего темпа жизни, — считает психолог Татьяна Качмашева. — Со времени первого названия города прошло почти три века. Но даже по фильмам и музыке, скажем, середины  прошлого столетия можно сделать вывод о том, что скорость течения жизни была совсем иная, нежели сейчас. Думаю, что 300 лет назад основательность и достоинство были приоритетом при назывании родного города, в то время как сейчас важно сказать слово и продолжить дальше свою мысль. Что касается пренебрежительного отношения, то я не замечала его ни за собой (а я довольно часто употребляю слово Ё-бург), ни за другими. Думаю, что уважение и любовь к городу как раз в том и заключается, что даже к его названию жители подходят как к чему-то живому и способному к изменениям, — уверена эксперт.

Мнение психолога поддерживает и антрополог Софья Гаврилова. Она убеждена, что по прошествии времен изменился как темп жизни людей, так и язык, и способы выражения эмоций в целом.

— На мой взгляд, нет никакой проблемы с сокращением названия Екатеринбурга, — считает эксперт. — Язык и речь не закостеневшие структуры. Они не обозначают понятия, а создают их. Кроме того, они чутко соотносятся с реалиями современности. Язык очень тесно сплетен с общей духовностью и эмоциональностью. Люди стали жить и воспринимать информацию быстрее, интенсивнее, неформальнее. Вместо эмоций мы часто используем смайлики, вместо привычных понятий — сленг и сокращения. Это касается не только названий городов и стран. К примеру, все чаще мы выражаем чувства, используя коротенькие «спс», «прива», «лю тя». При этом слова, став беднее в вербальном оформлении, чаще всего не теряют своей эмоциональной нагрузки. Кому-то это может неприятно резануть слух, но здесь нужно понимать, что сокращения гораздо органичнее воспринимаются среди определенных социальных слоев. «Ебург» и «Екб» куда быстрее впишутся в лексикон юных и энергичных.

Стоить добавить, что самому городу это скорее на пользу, чем во вред. Для Екатеринбурга как никогда стало актуальным создание собственного единого бренда (которого, к слову, у нашего города, одного из немногих, пока нет). Так вот Екатеринбург позиционирует себя как место жизни свободной и живой молодежи.