— Когда я работала в областной оперетте, где я только не ездила — по заводам, по колхозам. Мне было 17 лет, театр разъездной, по 20—25 спектаклей в месяц. Шесть лет работы в таких условиях. Ночью по путям с чемоданами, в холодных вагонах. Клопы в гостиницах, столовки с очередями. Я сыта этими путешествиями.

И все же она всю жизнь оставалась великой путешественницей. И на Урал приезжала не раз. Впервые — когда ей было чуть-чуть за двадцать. Выступала в Свердловской филармонии и все рвалась перейти через дорогу, в печально известный Ипатьевский дом. Удалось. Даже в страшный подвал спускалась.

Более чем через полвека ей довелось приехать сюда в день освящения Храма на крови, построенного на месте дома особого назначения. Во время божественной литургии Галина Вишневская и Мстислав Ростропович молились, стоя на коленях. В людском столпотворении, заполнившем храм, коленопреклоненных было не так уж много…

Наиболее продолжительным стал визит Галины Павловны на Средний Урал в июле 2002 года. Отработав неделю на Всероссийскояй ярмарке певцов, куда она в очередной раз была приглашена в качестве почетного председателя, Вишневская отправилась в Верхотурье. Она давно об этом мечтала. Мне довелось сопровождать ее в этой поездке.

Черные брючки  и черный блузон навыпуск. Легкие туфли на низком каблуке. И сама стройная, легкая. Из машины не выходит, а выпархивает. А ведь ей тогда было 75! Вот что значит настоящая женщина.

Ложится под колеса Серовский тракт. Невьянск. Нижний Тагил. Демидовские места. Как замечательно, что знаменитая паломница не столько расспрашивает, сколько рассказывает.

— У меня есть табакерка. На ней — портрет Демидова на эмали, в белом пудреном парике. Под ним вязью выведено: «Почтеннейшему отцу нашему».

По описанию ясно: белые букли до плеч — это Акинфий, а почтенный его папаша — соответственно Никита. Первые Демидовы! Бесценная реликвия, как и другие, о которых поведала известная собирательница художественных редкостей.

— Подлинный портрет Авроры Демидовой кисти Брюллова — тоже у меня. Я купила его на аукционе Сотби. Он попал туда из семьи сербских королей.

Удивительным историям нет конца. Например, рассказ о том, как немецкий друг Людвиг фон Гессен подарил российскому другу Славе Ростроповичу семейную реликвию: иконку с ликом Спасителя, которую Великая княгиня Елизавета Федоровна Романова (урожденная фон Гессен Дармштадтская) сняла с себя незадолго до своей гибели в шахте под Алапаевском и сумела передать родным через верных людей.

Связными между временами и странами хочется назвать двух деятелей русской культуры, которым суждено с сегодняшнего дня покоиться рядом на Новодевичьем кладбище. Это они помогли писателю Эдуарду Радзинскому получить документальную основу для исторических повествований. Это они летали в Японию, чтобы привезти материал для идентификации останков, найденных вблизи села Коптяки.

На вопрос, давно ли Галину Павловну занимает романовская тема, она возразила:

— Это не романовская тема. Это тема России, ее судьбы.

Но вот уже видны купола Верхотурского Свято-Николаевского мужского монастыря. Строгий охранник у надвратной церкви велел женщинам облачиться в юбки и платочки, их выдают под залог в иконной лавке.

— Вы похожи на Марфу Посадницу, — улыбнулся хореограф Алексей Садовский, приехавший с Вишневской из Москвы.

Во время знакомства с монастырем его наместник отец Филипп рассказал, что в громадном Крестовоздвиженском соборе проходят фестивали детских хоров.

— Как акустика? — спросила великая певица.

Батюшка робко подал голос. Храм солидно промолчал. И тогда негромко, на высоких нотах известное всему музыкальному миру сопрано вознеслось к небу: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!».

Легкое, ясное, как солнечный зайчик, эхо запорхало в подкупольной вышине.

Были мы и Покровском женском монастыре, и в маленьком ухоженном храме, который еще недавно служил… баней. Галина Павловна сокрушалась всей душой:

— Почему надо устраивать баню в таком неподходящем месте? Там можно мыться только от великой злости. Изуверство какое-то русские люди устраивают из века в век. Странный мы народ, странный. Но это наша страна и наш народ. Какой есть, другого не будет. Почему на огромных просторах богатейшей страны люди чувствуют себя такими неустроенными?

Известная своими хлесткими высказываниями по поводу родных отечественных безобразий, она и восторгаться умела: обновленными храмами, хорошей дорогой, изумрудной травой, неоглядностью просторов.

Кто сказал, что великая певица не знала и не любила Россию? И кто сомневается в том, что Россия будет помнить ее восторженно и благодарно?

В ТЕМУ

Не подпускала к себе

Артистка миманса Екатеринбургского театра оперы и балета Людмила Новикова:

— Конечно, я была сильно потрясена, когда услышала о смерти Галины Вишневской. Ведь есть такие люди, о которых думаешь: они не должны от нас уходить, они будут жить вечно. Поэтому их уход очень сложно принять. То, что не стало Галины Павловны, — великая потеря.

Прежде Вишневская практически каждый год приезжала в Екатеринбург на «Всероссийскую ярмарку певцов», председателем которой она являлась. Однако в последнее время врачи запрещали ей выезжать куда-либо (из-за чего оперная певица лишь записывала для участников прослушиваний видеопослания с напутственными словами. — Прим. авт.). Что касается меня, то я никогда лично не общалась с Галиной Павловной. Она вообще мало кого подпускала к себе — была полностью поглощена отбором начинающих вокалистов. А молодежь к ней тянулась — многие хотели, чтобы их заметили и пригласили в московский театр.

Просите разума

Заместитель директора Департамента государственной научно-технической и инновационной политики Министерства образования и науки РФ Сергей Лукьянов:

— Лично мне запомнились два момента, связанные с Галиной Вишневской. На одном из ежегодных прослушиваний, которые проводятся в екатеринбургской опере, я подошел к ней, чтобы Галина Павловна подписала автобиографию «Галина. История жизни». Заодно спросил: «В России очень сложно купить диски с записями ваших выступлений. Где же их можно найти?». На что получил: «Так на черном рынке». Что очень забавно, ведь на тот момент никаких черных рынков уже не было в стране. (О чем оперная дива, судя по всему, не знала, поскольку длительное время после лишения советского гражданства жила за границей. — Прим. авт.)

И еще в свое время меня поразила одна фраза Галины Вишневской. «Чего больше всего надо просить у Бога?», — поинтересовались у нее. Ответ бы лаконичным: «Разума».

[photo]628[/photo]

[youtube]slOuSqwQNO4[/youtube]

[youtube]uOVgMn_gvp0[/youtube]