Первый предполагает пропаганду здорового образа жизни и неупотребления в сочетании с запретительными мерами по распространению наркотиков. Но такой подход направлен, прежде всего, на человека, который еще не стал жертвой зависимости. Второй реже используемый, подход предполагает частичную легализацию легких наркотиков (как в Голландии). Кроме того, одно время в Нидерландах устанавливали специальные автоматы для бесплатной раздачи шприцов, чтобы предотвратить распространение инфекций.

От диагностики до реабилитации

В нашей стране используется совокупность профилактических и запретительных мер. Что же касается лечения наркозависимых, то здесь доказывают свою эффективность только комплексные меры — диагностика, детоксикация и реабилитация. Этот метод требует много времени и огромных волевых усилий от пациента.

Корреспондент «УР» пообщался с  исполнительным директором благотворительного фонда «Ника» Дмитрием Востриковым и выяснил, как сегодня помогают людям с зависимостью вернуться к нормальной жизни.

Эксперт сразу отметил, что дать стопроцентную гарантию не могут нигде. Дело в том, что спецификой лечения наркомании в России является наличие огромного количества сомнительных контор, обещающих быстрое выздоровление посредством чудодейственных уколов или таблеток. Естественно, за большие деньги.

— Наш благотворительный фонд «Ника» совместно с Екатеринбургской епархией работает более пяти лет, на сегодняшний момент у нас три полноценных реабилитационных центра. В Ревде расположен наш основной реабилитационный центр. За это время реабилитацию полностью прошло 136 человек со всей России. Более половины из них вернулись к нормальной жизни, восстановили или вновь создали семью, устроились на работу — ресоциализировались. И с ними мы поддерживаем связь по телефону, в социальных сетях, приглашаем в гости, на различные мероприятия. Недавно мы проводили международный слет трезвости и здоровья «Урал-2018», и очень приятно было видеть на нем много наших воспитанников из различных уголков нашей страны, которые приехали с женами, детьми, — поделился Дмитрий Алешин. — Часть пропала из нашего вида по разным причинам, современная жизнь — сплошная суета, но мы верим, что у них все хорошо. А часть вернулась в употребление, мы об этом знаем, общаемся с семьями, советуем, что дальше делать, некоторые возвращаются повторно, мы всех принимаем.

Сменить обстановку

— Насколько хорошо ваши подопечные приживаются в центре, когда далеко от дома, привычной среды?

— Приживаются по-разному, но по опыту работы могу сказать, что нахождение на расстоянии от дома имеет большое значение. Чем дальше, тем проще человеку войти в программу. Сменить обстановку, кому-то сбежать от дурного влияния. К примеру, у нас есть еще один центр в Самаре, проект реализуется совместно с Самарской епархией. Туда мы отправляем ребят из Ревды, Первоуральска, Екатеринбурга. Принимаем на реабилитацию людей от 18 до 45 лет, но в индивидуальном порядке берем людей и старше.

— Жить бок о бок рядом даже здоровым людям всегда непросто... Бывают сложности в общении подопечных между собой или с сотрудниками? Случаются ли срывы?

— На протяжении всего курса реабилитации, а он у нас рассчитан на один год, ребят подстерегают разные опасности. Первоначально, на этапе вхождения в программу, некоторым людям сложно принять те правила, нормы поведения, режим, распорядок дня, которые есть в центре. В психологии зависимого человека вырабатывается такой аспект, как «делать шаг назад», — это означает, что человек не привык решать свои проблемы, а привык избегать их решения, копить их, бежать от них.

Поэтому и бывает, что люди покидают центр, не успев начать выздоравливать. Также проблемными становятся временные точки — 3, 6 и 9-й месяцы. На 3-м месяце человек, обретая первые трезвые мысли, думает, что все позади, что он уже все сможет сам, — это самое большое заблуждение. Приобрести трезвость не сложно, сложнее в ней утвердиться. На 6-м месяце происходит примерно то же самое, а на 9-м месяце многие начинают пренебрегать новыми знаниями, новым опытом и спустя рукава относиться к реабилитационному процессу.

Среди наркоманов — и воспитанные в интеллигентных семьях, и детдомовцы

— Какие категории людей наиболее подвержены зависимости от наркотиков?

— Мы знаем много историй. Вот, например, есть у нас подопечный Антон, парень талантливый, из обеспеченной интеллигентной семьи, сам имеет высшее образование. Еще в школе начал покуривать марихуану — просто, за компанию, для праздного времяпрепровождения. Потом клубы, алкоголь, амфетамины (экстази). Дальше героин. Еле закончил вуз. Потерял 5-7 лет развития. Отстал от своих друзей, знакомых, которые его потеряли из вида к моменту обращения в центр. Или другой пример: Игорь, парень из детдома. Пристрастился к спайсам еще в 15 лет. Во многом влияет на человека социальная среда, отчасти — общество в целом, воспитание. Но стать наркоманом может любой человек из любой социальной прослойки.

— Как вы понимаете, что человек успешно все преодолел и готов вернуться к нормальной жизни?

— Для более эффективной адаптации людей в обществе мы реализуем социальный проект «Дом на полпути». После года реабилитации человек по желанию переводится в адаптационную квартиру в Екатеринбурге, где он живет по тем же правилам, но в то же время имеет больше свобод. Там мы его устраиваем на официальную работу, чтобы человек, выйдя из центра, не бегал в поисках работы и мог себе позволить самостоятельно снять жилье. Также воссоздаем полный пакет документов и прочее. В основном это конечно рабочие профессии, зачастую малоквалифицированные. Однако когда у человека есть какие-либо профессии, то стараемся трудоустроить по ним.

— Вы сотрудничаете с органами власти в вашей работе?

— Везде, где есть наши учреждения, мы стараемся налаживать добрые взаимоотношения с органами власти, полицией, больницами, социальными службами. Это помогает более эффективно вести реабилитационный процесс. Также участвуем в грантовых конкурсах. В основном это профилактика зависимостей. Планируем уделять больше времени грантовой деятельности, потому что в последнее время все сложнее привлекать средства от коммерческих структур для ведения нашей деятельности, а плату за реабилитацию мы не берем, считаем, что это несправедливо по отношению к родственникам зависимого человека.