Который, вполне возможно, даже интересней читателю, чем рассказанное на газетной полосе. Но, увы, журналисты книг почти не пишут. Поэтому книга журналистки «Комсомольской правды» Клары Скопиной примечательна уже самим фактом своего появления.

На глазах Клары Павловны разворачивалась великая — и почти забытая ныне эпоха. Живая наша память: Свердловск военных лет, 1950-х... Так и хочется умолять: пишите еще, пожалуйста, опишите все, что вам довелось увидеть, не упуская ни детали. Десятитомник получится? И здорово.

У журналистки Скопиной был звездный час. Да такой, что любому газетчику впору выть от зависти в подушку. Когда сегодня, спустя полвека, в своей книге «История одной диверсии» она рассказывает, как все случилось, с замешательством понимаешь, что никого из историков эта сторона знаменитого события не интересовала — хотя является весьма значимой.

Для всех было аксиомой, что в мае 1960 года сразу после уничтожения самолета U-2 советское руководство распорядилось запустить масштабную информационную кампанию вокруг этого. Поводы были достойные — впечатляющая победа советского оружия, американцев поймали на вопиющем нарушении международного права и неуклюжем вранье. В СССР тех лет знали толк в пропаганде. Легко представить, как Хрущев экспансивно ставит задачу редакторам «Правды» и «Известий».

Но, оказывается, все было совсем по-другому. Американцев сбивали и раньше, но широкая общественность об этом узнала только спустя десятилетия. Инцидент под Свердловском имел все шансы тоже сгинуть в засекреченных архивах, если бы…

Если бы утром 2 мая энергичный собкор «Комсомолки» Скопина не отправилась в поисках новостей в комитет комсомола УЗТМ. Где ей закричали: да ты что, не знаешь? У одного из наших родственница вчера ездила в Косулино — а там американского шпиона сбили!

Проверять слух она понеслась в штаб ПВО. Молчавшая до того момента госмашина была поставлена перед вопросом: запрещать публикацию или нет? И вот тогда-то, судя по всему, наверху и поняли широкие перспективы огласки этого дела. Возможно, основными энтузиастами оказались как раз военные, в прочих случаях более других ратующие за секретность, — им очень хотелось смыть позор предыдущих лет, когда U-2 буквально ходили по головам неуловимыми.

Что было бы, если бы Клара поехала бы, скажем, на ВИЗ-завод? На мировое общественное мнение влияние оказывал не сам факт, а рассказы о нем советской стороны. Американская нация была в шоке. Во многом из-за этого осенью президентом удалось стать молодому амбициозному Кеннеди, которого Хрущев считал слабым мальчишкой. Ну, то есть если бы не Скопина, скорее всего не было бы ни Карибского кризиса, ни высадки астронавтов на Луну, ни войны во Вьетнаме. Мы жили бы в другом мире. Который, вполне вероятно, был бы лучше.

Современная журналистика убивает своим отношением к героям публикаций — дежурной иронией, неприязнью. Скопина, конечно же, человек совсем другого времени, другого стиля. Была и остается. «Передо мной чинно сидят молоденькие военные… И становится ясно: вот эта доброжелательность, терпимость друг к другу, семейное взаимопонимание — нормальная атмосфера человеческих отношений, созданная умными командирами…» Это написано не в 1960-м, а в начале XXI века. Невероятно. В ее изложении перехватчики ни за что не «поднимутся в воздух по приказу» — нет, они обязательно «бросятся на врага».

Она беззаветно влюблена в мир вокруг, во всех, о ком пишет: в ракетчиков, в селян, которые бросились на поле помочь приземлившемуся на парашюте летчику. Даже и этот вражеский летчик у Скопиной — высокий, красивый, седоватый. Она творит миф, абсолютно не кривя душой. Нет, не умалчивает неприятные факты, которые стали достоянием гласности к настоящему времени. Но под ее пером они делаются какими-то безобидными. Это взгляд советского человека во всей красе: с разными неурядицами он сталкивался столь часто, что привык либо вовсе их не замечать, либо незаметно для себя занижать их значимость.

Любовь ослепляет. Клара Павловна, увы, даже сейчас не задается вопросом: как так получилось, что майор Воронов лишь через 20 минут доложил начальству, что своими глазами видел падение U-2? Как «умные командиры» могли позабыть, что в воздухе находится пара своих истребителей? Ей и в голову не приходит, что замечательные люди, с которыми ей довелось беседовать, могут лгать — журналисту, самим себе.

Для Скопиной все они давно стали частью ее самой. Менять картину событий невыносимо, как резать себя по живому. Она этого и не делает. «Версия Цисаря», согласно которой U-2 сбила ракета не из Косулино, а из Полдневой, на страницах ее книги не фигурирует вовсе.

Однако вот интересная деталь. Вот рассказ о встрече в те майские дни с солдатами косулинского дивизиона. Дальше интервью с летчиками, генералами. А где беседы с теми, кто непосредственно наблюдал события? С Вороновым? Фельдблюмом? Может, они молчат (или им не дают говорить), потому что знают правду, а слукавить не сумели бы?

Как тут не вспомнить едкую фразу, что заслуженный ученый становится «антиученым», поскольку придерживается устаревших гипотез и теорий, становясь тормозом в деле познания. А журналистика ведь сродни науке, тоже познание мира. Журналист — не зеркало, не ретранслятор чужих слов. Для миллионов людей он — источник.

Наш горький опыт показывает, что уважение к истории невозможно, если эта история рассказана хотя бы с небольшими неточностями. Казалось бы, какая разница, оборонял ли кто-то насмерть конкретно разъезд Дубосеково, если насмерть стояли за все Подмосковье. И так ли уж важно, кто был старшим по званию среди защитников «Дома сержанта Павлова». Но… Тут уж любое лыко в строку, маленькая ложь рождает огромное недоверие.

Именно поэтому было важным для всего государства возродить память о летчике Сафронове, забытом на тридцать лет. И поэтому же сегодня очень важно наконец разобраться, кто же сбил Пауэрса. Все были достойными ребятами. Победителя определил случай, расположение дивизионов на земной поверхности. И все же.