Чья посмертная «биография» в СССР оказалась поистине детективной…

Он родился 4 сентября 1824 года в деревушке Ансфельден, в Верхней Австрии, в семье учителя. Домашние уроки у отца, затем воспитание и образование в кельях монастыря Санкт-Флориан, обретение скромной профессии церковного органиста… Никаких амбиций, все в самых жестких мещанских рамках. Оттого и рос Брукнер застенчивым, закомплексованным, как будто постоянно ожидающим удара…

Но — где-то ближе к 35 годам Брукнер меняет судьбу. Он открывает в себе могучий композиторский талант, начинает с изумляющей всех истовостью учиться мастерству художника. Успешно сдал экзамены в Венскую консерваторию, познакомился с великим Рихардом Вагнером, чье творчество стало для Брукнера путеводной звездой. Постепенно музыкальная столица Европы поняла, что обрела нового гения.

Небывалый случай в истории музыки — лишь к середине 40-х годов жизни художник полностью обретает себя! Поражает огромная работоспособность композитора: будучи занят преподаванием около 40 часов в неделю, он сочинял и переделывал свои произведения подчас до неузнаваемости, и притом в возрасте от 40 до 70 лет. Его симфонии пронизаны высокой философией, мистическим чувством сопричастности Высшему, поистине «космическим сознанием». Композитора позднее назовут «финалистом» великой эпохи австро-немецкого романтизма, который в своей музыке синтезировал тенденции целого века.

Такой титанизм творчества поразительно контрастировал с чертами личности его творца. Трогательная наивность Брукнера-человека вошла в легенду. Изданы сборники с рассказами о нем анекдотического характера. Сохранилась реальная история: когда император Франц-Иосиф наградил Брукнера орденом Золотой Шпоры, монарх спросил: «Маэстро, что бы я мог для Вас сделать?». И Брукнер ответил: «Ваше Величество, прикажите критику Э. Ганслику не писать про меня гадости!».

Критические стрелы в его адрес доводили мастера до тяжелой депрессии… Утешение музыкант находил в горячей и ревностной вере: основным содержанием его дневников были пометки о прочитанных молитвах. В процессе работы над Девятой «Готической» симфонией — заранее посвятив ее Богу, Брукнер молился: «Милостивый Боже, дай мне скорее выздороветь! Посмотри, мне ведь нужно быть здоровым, чтобы закончить Девятую!». Симфония осталась неоконченной (3 части вместо 4) — но даже и в этом виде она производит грандиозное впечатление…

Признание за пределами Австро-Венгрии приходило к Брукнеру медленно. Видные дирижеры того времени отказывались включать произведения Брукнера в программы своих концертов. Но особенно драматичной была судьба музыки Брукнера в нашей стране. В царской России она не успела прийти в концертные залы, в значительной степени тому способствовали и крайне натянутые отношения между обоими империями. А в СССР по отношению к Брукнеру разыгрался постыдный трагифарс, не имевший аналогов за всю историю культуры. Композитор в «стране Советов» был просто объявлен вне закона. Как немец и как религиозный мистик. У Солженицына приводятся документальные данные о том, что имел место даже расстрел группы «подпольщиков», на дому слушавших «запретную» музыку, в том числе — симфонии Брукнера. Сейчас все это смотрится просто как гримасы времени — великая и грандиозная музыка австрийского гения не нуждается ни в какой «адвокатуре». Она обрела свое почетное место на концертных подмостках — и симфонии, которые Брукнер посвящал Богу, звучат во всех уголках Земли. А в родной Австрии, в Линце, — каждые два года проводится международный фестиваль музыки Великого Мастера.