Ничего достойного в советском кинематографе ведущий не нашел: дескать, какой исторической достоверности ожидать «от суконных советских рож».

Меня эта походя брошенная фраза сильно зацепила. И не только потому, что стало обидно за Вячеслава Тихонова (Андрей Болконский), Татьяну Самойлову (Анна Каренина), Ию Саввину (Анна Сергеевна из «Дамы с собачкой») да и вообще за всех прекрасных советских актеров. В конце концов, это дело вкуса и личных предпочтений. Покоробила безапелляционность оценок, а самое главное, форма высказывания, на мой взгляд, абсолютно хамская.

Опять-таки я оставляю за автором право жутко ненавидеть советское прошлое. И вообще призывы уважать свою историю мне кажутся нелепостью. Историю надо изучать, чтобы не повторять ошибок, а уважение — это уже из области эмоций. Как и стыд. Российская и советская история богата поводами как к тому, так и к другому.

Но критик советского кинематографа отказал в уважении не только актерам, «суконным советским рожам», он отказал в нем сотням миллионов людей, которым выпала судьба жить при советской власти. На каком основании? У него есть доказательства моральной, профессиональной и просто человеческой ущербности каждого из тех, о ком он так презрительно и высокомерно отзывается?

Уверена, что ничего такого у нашего обвинителя нет. Зато есть огромное самомнение, ощущение собственной сверхценности. За скорым и ничем не обоснованным приговором, вынесенным целым поколениям, мне видится то, что Иосиф Бродский назвал главной проблемой российского общества, — неуважение к человеку. Дословно: «Основная трагедия русской политической и общественной жизни заключается в колоссальном неуважении человека к человеку; если угодно — в презрении».

Вот это презрение, прозвучавшее в словах ведущего, и зацепило меня, потому что подсознательно я ощущаю его постоянно. Ощущаю, когда меня не удостаивает ответом на редакционный запрос какая-нибудь начальствующая особа, когда приходится часами сидеть в очереди к врачу, когда в магазине мне подсовывают гнилые яблоки и т. д. Да мало ли таких ситуаций, когда ты для другого человека не равный ему хомо сапиенс, а некая «суконная рожа», с которой можно не церемониться. Советская или российская — разницы нет.