А иной раз и вовсе эксклюзив, как было с первыми российскими изумрудами, залежи которых разведали на Среднем Урале.

Здесь нашли и самый крупный в мире на тот момент камень, который вошел в историю под названием «изумруд Коковина»… И довольно быстро, к концу XVIII века, мода на уральские самоцветы не только распространилась в России, но и покорила Европу. К примеру, в Париже цена небольшого кристалла сиберита (вишнево-красного турмалина) доходила до нескольких сот рублей серебром. А по-настоящему крупные экземпляры шли по тысяче рублей серебром и более.

В 1722 году главный горный начальник на Урале и основатель Екатеринбурга генерал-лейтенант Георг Вильгельм де Геннин доложил царю Петру о том, что «найден тумпас бело-желтоватый и черноватый, который лучше богемского хрусталя и в такой крепости состоит, что стекло режет. И между тем найдены два куриозных черных тумпаса...» (тумпас(з)ами тогда в России называли топазы). В ответ Петр приказал «...и впредь искать тебе каменья сии, а людей знающих брать где угодно, и вольных, и хоть из крепости... а буде[т] кто препятствия чинить, того сажать на чепь в крепость».

Спустя короткое время после этого Екатеринбург стал восприниматься как самоцветная столица России. Звание это было настолько заслуженным, что среди уральских горщиков бытовало выражение: «Если чего у нас нет, значит, еще не дорылись». Что подтверждал и такой авторитет, как академик Александр Ферсман.

— Трудно во всем мире назвать другой уголок земного шара, где бы было сосредоточено большее количество ценнейших самоцветов, чем в знаменитой Мурзинке... (отсюда поступал основной поток «каменьев» в Екатеринбург. — В. К.)», — написал академик в своей книге «Путешествия за камнем».

А пока не «дорылись», в ход пускали хитрость и мастерство. Так, всемирно известному геологу Александру фон Гумбольдту в Екатеринбурге всучили под видом громадных топазов искусно обработанное стекло. Когда подделка была разоблачена, ученый уговорил не наказывать обманщика и оставил ему деньги, полученные за фальшивые топазы, — настолько изящно все это было проделано.

То, что на Урале много самоцветов, это игра природы. Но вот то, что именно Екатеринбург стал самоцветной столицей, это уже заслуга города, вернее, живущих в нем людей. Именно их талантами камни, в том числе и недрагоценные вроде малахита, яшмы и других, превратившись в изделия, становились драгоценностью.

Причем на это уходили годы. Согласно ведомости 1816 года, в Петербург отправлены: чаша из яшмы пестроцветной — делалась с 1808 г., чаша из яшмы зеленой — приступили к ее изготовлению в 1802 г. Обычно у мастеров на «доставание цветка» из камня, так назывался процесс создания шедевров, уходило от 2 до 15 лет. А некоторым не хватало и целой жизни, как, к примеру, Коковину, начатую вазу которого из калканской яшмы доделывали его ученики.

Стоит вспомнить о том, какой ажиотаж вызвало представление на международной выставке в Лондоне в 1851 году изделий из «бархата» — так называли в Европе уральский малахит. В комнате за зеленой «бархатной» дверью находились камин, четыре огромные вазы и стулья, материалом для которых послужил малахит. Публика была поражена, думая, что все предметы целиком изготовлены из этого самоцвета. Но удивление стало еще большим, когда выяснилось, что и вазы, и стулья, и камин только облицованы тончайшими малахитовыми пластинками — до 1 мм толщиной. Многие отказывались в это верить, потому как природный узор камня складывался в мозаике на редкость гармонично.

Достигалось это особой техникой резки малахита «поперек волокон», примененной уральскими мастерами. При ней узор раскрывался словно цветок, одновременно оставаясь схожим и чуть уловимо различаясь. Для этого были придуманы специальные устройства: «сверловошные станки», качалочные веретена, «надносные» машины и многие другие. И в наши дни мало кто сумеет повторить такое. Подобную самоцветную мозаику можно увидеть в отделке Сикстинской капеллы в Ватикане. В таком же стиле выполнены Малахитовый зал Зимнего дворца, 8 десятиметровых колонн Исаакиевского собора.

Самым известным уральским горщиком был Данила Зверев, которому достался особый дар на разведывание самоцветов. Он имел прямое отношение к Екатеринбургу — здесь он похоронен, и его именем названа одна из улиц уральской столицы. Считается, что именно Зверев послужил прообразом одного из основных персонажей бажовских сказов Данилы-мастера. Но есть эксперты, которые с этим не согласны. По их мнению, такая версия возникла из-за схожести имени и рода занятий. Тогда как этот образ вообще носит собирательный характер.

И хоть везде утверждается, что Зверев имел отношение к истории появления рубиновых звезд на кремлевских башнях, это тоже кажется мифом, которые всегда возникают вокруг значимых фигур. Потому как, насколько мне известно, уральские самоцветы в этом проекте вообще не использовались. А было сварено рубиновое стекло. И не совсем понятно, какую роль здесь мог сыграть уральский горщик, который сроду подобными технологиями не занимался.

Возможно, причина в том, что были смешаны две попытки замены царских орлов на красные звезды. Первая в 1935 году, кстати, в августе, когда действительно в определенной степени использовались уральские самоцветы. И тогда мог привлекаться в качестве консультанта Зверев. Но уже две первые зимы показали, что из-за агрессивного воздействия окружающей среды самоцветные камни потускнели, и от них пришлось отказаться. И в 1937 году был реализован вариант, который дошел до наших дней. К нему же знаменитый горщик по причинам, указанным выше, не мог иметь отношения.

Хотя действительно и в дореволюционное время, и при большевиках не было ни одного самоцветного проекта, в котором бы Зверев не участвовал. В частности, он подбирал камни и занимался изготовлением методом флорентийской мозаики знаменитой карты Франции, которая была представлена на выставке в Париже в эпоху сближения двух стран перед Первой мировой войной. Консультировал Данила Кондратьевич специалистов и при отделке Мавзолея В. И. Ленина. А его сыновья занимались созданием гигантской карты индустриализации СССР, ставшей самой дорогой в мире.

Именно в Екатеринбурге получил развитие такой уникальный вид искусства, как горки из самоцветов, которые в мире стали называть уральскими. И на долгое время они стали желанным сувениром для приезжающих в город. То же можно сказать и про наборные картины из камня, которые также стали визитной карточкой города.

Особо следует отметить такое уникальное явление, как насыпные иконы. Их отличала максимальная эмоциональная выразительность, а также праздничность и красота канонического евангельского сюжета. Украшение же камнями и минералами сродни серебряным ризам, издавна одевавшим собой православные иконы.

Признанным мастером этого своеобразного вида искусства был художник Алексей Денисов-Уральский. Он родился в Екатеринбурге, и в этом году будет 90 лет со дня его смерти. Его дед и отец связали жизнь с камнем. Потому и он, будучи известным живописцем, много времени уделял созданию произведений преимущественно из самоцветов. По примеру своего друга писателя Мамина-Сибиряка и из любви к родному краю он взял двойную фамилию.

Одна из насыпных икон его работы — «Воскресение Христово» — была подарена Александрой Федоровной, супругой Николая II, одной из своих фрейлин. И в царской семье изделия уральца как подарки ценились наравне с пасхальными яйцами Карла Фаберже. А некоторые из экспертов считают, что кое в чем наш земляк опередил знаменитого ювелира.

На 5 лет раньше уральский мастер приступил к созданию сложнейших многокаменных блокированных составных фигур из уральских самоцветов. И похоже, что след Денисова-Уральского остался в пасхальном яйце Фаберже «Лавровое дерево». Там на вершине среди листвы спрятался пестрый попугай, уж очень похожий по технике изготовления на изделие уральского мастера. И точно установлено, что часть продукции с клеймом всемирно прославленной фирмы «Картье», с которой Денисов-Уральский тесно сотрудничал, на самом деле вышла из его рук. И вклад французов, к примеру, в отношении птичек, заключался в приделывании золотых лапок с целью удорожания или для того же вставлялись бриллиантовые глаза.

В целом же «драгоценные» страницы без малого 300-летней истории Екатеринбурга несомненно украшают город.