Феерический дуэт эстрадных артистов Юрия Тимошенко и Ефима Иосифовича Березина родился в 1946 году: до этого оба гения советской эстрады выступали в годы войны в Ансамбле песни и танца Юго-Западного фронта. В образах повара Скалкина — Березин и банщика Мочалкина — Тимошенко. Познакомились будущие корифеи еще в Киевском театральном институте, который синхронно окончили в роковом 1941 году. И — этому уникальному тандему была суждена едва ли не рекордная, для подобной практики,  долгая жизнь — до 1986 года, до самой смерти Тимошенко.

 …Они как будто были созданы друг для друга. Погодки (оба родились в 1919 году), уроженцы Украины (Тимошенко — из села Каленики под Полтавой, Березин — из бессмертной Одессы). И, говоря знаменитыми словами Остапа Бендера, конгениальные личности. Оба были совершенно самодостаточными в творческом плане: так, Березин был режиссером Киевского русского драматического театра имени Леси Украинки, актером и режиссером Украинской республиканской эстрады. У Тимошенко также была  самостоятельная артистическая карьера — он прошел курс киноакадемии у великого А. Довженко, сыграл в 1959 году роль милиционера Гриценко в ленте «Зеленый фургон»… Но — судьба распорядилась иначе: 1946 год, участие во II Всесоюзном конкурсе артистов эстрады, первая премия — и это определило весь их дальнейший путь. Теперь обаятельные и безумно талантливые украинские артисты должны были стать именно Тарапунькой и Штепселем — и под этой сценической маской войти в историю искусства. Примечательный факт: после смерти Тимошенко Березин бесповоротно прекратил вполне возможную сольную карьеру — а он на 18 лет пережил своего коллегу, уйдя из жизни в 2004 году в Израиле. Очевидцы вспоминают момент похорон Тимошенко: «Раздавленный горем, абсолютно белый, мгновенно постаревший, подошел к нему Березин, постоял молча, потом выдавил из себя: «Так много хотел тебе сказать на прощанье, но... Прости, Юра, я впервые забыл свой текст...»

Легендарные прозвища придумал Тимошенко: Тарапунька — название реки на Полтавщине, а Штепсель стал Штепселем потому, что на сцене часто играл монтера...  С первых совместных выступлений артисты начали нащупывать характеры своих персонажей, которые впоследствии засияли всеми гранями. Тимошенко изображал простоватого, но острого на язык украинца, умеющего за себя постоять (при этом он разговаривал на украинском языке). А персонаж Березина был этаким всезнайкой — уверенным в своем превосходстве, любящим поучать. Но когда Штепсель начинал «умничать», Тарапунька отвечал ему колко и весьма остроумно, сбивая спесь. Зрители видели за этими масками два самых популярных на тот момент в СССР характера: глуповатого задаваку-горожанина и умного, себе на уме, человека из деревни. А так как «война» между городом и деревней тогда была в самом разгаре, в этих типажах зрители видели «правду жизни». Естественно возникающее двуязычие было дополнительным художественным приемом. 

 Но этим не ограничивалась невероятная креативность знаменитого тандема. Оба артиста были настоящими, и притом блестящими,  представителями редкой породы советских сатириков — людей, которые со смехом говорили о запретном; улыбаясь и ерничая, бросали в зал совершенно взрывные истины. Общеизвестная, например, история, когда искрометный дуэт на год отлучили от голубого экрана — после того как артисты «прокатились» на тему: на словах в магазинах все есть, вот только «из телевизора гречка почему-то не сыплется»… В таком ракурсе дуэт Тимошенко и Березина перерастал рамки просто великолепно сделанного смешного ансамбля — он становился фактом значительного социокультурного звучания. И за это их любили еще больше, именно этот момент тысячекратно увеличивал их популярность. А она была поистине всенародной: Тарапуньку и Штепселя, например, любили в Кремле — особенно Никита Хрущев. Ни один правительственный концерт не обходился без знаменитых комиков. О популярности Юрия Тимошенко и Ефима Березина могут свидетельствовать даже детские считалки — например, такая: «До, ре, ми, фа, соль, ля, си, ехал Штепсель на такси, Тарапунька прицепился  и бесплатно прокатился». Еще более способствовала поистине всенародному признанию дуэта его оригинальная фильмография: «Тарапунька и Штепсель в облаках», «Тарапунька и Штепсель под облаками», «Веселые звезды», «Приключения пиджака Тарапуньки», «От и До», «Ехали мы, ехали…», «Легкая жизнь»…

Но за этим вселенским успехом, за этой «видимой частью айсберга было и иное, о чем красочно поведал в своих воспоминаниях о прославленном дуэте артист Станислав Садальский. Как-то раз они ехали на гастроли в штабном вагоне, в котором находилось только высокое начальство и все народные артисты. На какой-то станции к ним в вагон проскользнул студент, «зайцем» возвращавшийся в Москву. Тимошенко приветливо заговорил с ним, вспомнил свой институт, пошутил по поводу вечного студенческого безденежья. Спросил: «Конечно, хочешь есть?» — и, не дожидаясь ответа, пошел в буфет за продуктами. Когда он вернулся, нагруженный пакетами, студента уже не было: по требованию какого-то вельможного чиновника проводник на первой же остановке выдворил «зайца», ехавшего «не по рангу». На Тимошенко страшно было смотреть, это было то состояние, когда он становился неуправляемым. Довести его до этого могли только обида и несправедливость. Он чуть не выломал дверь в купе, где заперся перепуганный чиновник, бился о закрытую дверь и кричал: «Выйди! Я хочу посмотреть в твои глаза!.. Ведь он хотел есть! Ты выгнал голодного человека!.. Ты молодость свою выгнал!». С трудом удалось успокоить его и оттащить от двери... Как-то за день до правительственного концерта в Кремле Тимошенко, которому всегда была противна показуха, вырвал себе зуб, пришел с опухшей щекой и, конечно, сорвал выступление. На что Березин ему философски заметил: «Ну и дурак ты, Юра. На все концерты-то зубов не хватит...»  Однажды за слово «жид» в адрес Фимы (Березина) Юра в Москве прямо в гостинице набил морду какому-то чиновнику… Один раз им разрешили поехать с концертами в Англию. Артисты за два месяца вызубрили всю свою программу на английском, оформили документы, оставалось получить подпись секретаря райкома. Тот их приветливо принял, стал рассматривать бумаги и вдруг спросил: «Юрий Трофимович, Ефим Иосифович, а почему вы еще не члены партии? Нехорошо». Это была роковая фраза. Тимошенко вскочил, подошел к столу, склонился над хозяином кабинета и стал выкрикивать ему прямо в лицо: «Вы оскорбляете нас этим вопросом! Выгоните из партии всех подонков, и тогда мы сами к вам придем!». Березин потом рассказывал: «Юра орал на него, а я сидел и думал: «Все, уже никто никуда не едет». Он оказался прав — гастроли отменили...  Кстати, Тарапунька даже в партию не пожелал поступать без Штепселя. И поначалу даже отказывался от звания заслуженного артиста. Сказал: «Или двоим, или никому». Дали двоим. Потом и народными артистами Украины вместе стали. А вот «народных СССР» им так и не дали. Два раза знаменитый дуэт подавал на присуждение звания, и каждый раз их документы непонятным образом терялись. Когда решили подавать в третий, Юрий Тимошенко категорически заявил: «Все, с нас хватит. Не хотим. У нас уже есть звания — Тарапунька и Штепсель...». И это — самый лучший эпиграф ко всей их жизни и творчеству.

[youtube]vRbEAoU2k7k[/youtube]