Один из ключевых его тезисов состоит в том, что планировать развитие города следует не от достигнутого, наращивая по кирпичику то, что мы уже имеем, а от того, к чему мы хотим прийти. Выделить приоритеты, представить себе, каким мы хотели бы видеть Екатеринбург году этак в 2050-м, и затем уже прорисовывать к этому виртуальному будущему реальные маршруты.

Но легко ли попасть в яблочко, целясь на таком расстоянии? Вспомним, например, как мы представляли себе 2016 год, находясь в 1980-м. Многие ли из пребывавших тогда в сознательном возрасте могли предсказать исчезновение СССР, безудержную автомобилизацию, перемены в социальном составе общества, входящего в постиндустриальную фазу, когда в материальном производстве занято менее 20% трудоспособного населения?

Изменение отношения к городу как к среде обитания меняется так же стремительно, и, чтобы не возникало диссонанса, чтобы не тащить за собой волоком старую конуру, надо пытаться заглядывать за горизонт, формулировать не очевидное, но желаемое, выделять приоритетные направления городского развития.

Интересно, что урбанист с плюралистического Запада вовсе не приветствует ситуацию, когда разброс идей о грядущем развитии города напоминает ромашку с лепестками, торчащими во все стороны. Он подчеркивает роль лидера, сужающего сектор поиска для того, чтобы результирующая всех оставшихся векторов не обнулялась их взаимным антагонизмом, а становилась реальной величиной, обеспечивающей движение к цели.

Думаю, что в этот момент многие в зале-ротонде на шестом этаже мэрии, где проходила встреча Маркуса Аппенцеллера с руководителями города, вспомнили Аркадия Чернецкого с его даром предвидения, а может быть, ощутили, какая ответственность наваливается и на их плечи. Правда, кадр презентации, иллюстрирующий данный тезис эксперта, явил более приземленный образ: конный экипаж и кучера, трансформирующего энергию упряжки в перемещение в нужном направлении.

Была среди слайдов и картинка с изображением многоэтажных весов-коромысел, на плечах которых развешаны многочисленные альтернативы: делать город единым или, скажем, уподобить Лондону, где у каждого района своя идентичность, строить дороги или пешеходные аллеи и т.д., и т.п., не забывая о том, что система не должна терять баланс, дабы не рухнуть…

В дискуссии, спровоцированной гостем, довольно высокую активность проявили и хозяева. Так, заместитель главы администрации Евгений Липович привел данные опросов, говорящие о том, какие первоочередные требования предъявляют люди к городу, в котором они хотят жить. На первом месте — наличие высокооплачиваемой работы. Без этого город обречен, и печальный пример Детройта — красноречивое тому подтверждение. На второе место большинство ставит безопасность, что в градостроительном аспекте означает наличие активных городских пространств, их освещенность — как альтернатива глухим темным переулкам. Третий по значимости фактор — высокое качество образования и здравоохранения. Кроме того, в верхней части списка — экологическое состояние, разнообразие сферы услуг, чистота…

Другой замглавы, Алексей Белышев, подчеркнул, что, несмотря на все перемены, Екатеринбург не должен утратить свою индустриальную составляющую. Он считает, что перекос в сторону торгово-сервисной сферы — временный, что будущее города неотделимо от развития промышленности (в том числе ОПК, обладающего уникальными технологиями) с преобладанием наукоемких и экологически чистых производств.

Его в этом плане поддержал и глава администрации Александр Якоб: экономика — основа успешного развития города, и хотя ее функционирование зависит не только от территории, занимаемой промышленностью, которая по объективным причинам сократилась в Екатеринрбурге до 12%, но дальше определенного предела это сокращение идти не должно, необходимо оставлять зоны приложения труда.

В обсуждении были затронуты и многие другие вопросы: о екатеринбургской агломерации, включая социальные аспекты ее развития, об инфраструктурном обеспечении частной инициативы за счет общественных денег, что происходит, например, при строительстве новых микрорайонов, о предельной плотности застройки, которая на поверку оказывается величиной переменной, зависящей от множества факторов…

Состоявшаяся днем позже публичная лекция Маркуса Аппенцеллера была посвящена тому, насколько важно для города выработать видение (в оригинале Vision) своего будущего. Под видением он понимает некую основу грядущего стратегического плана, набор общих представлений о ключевых принципах формирования города. Собственно, о том же самом говорит главный архитектор Екатеринбурга Тимур Абдуллаев, комментируя нынешний этап работы над Стратегией пространственного развития — формулирование общественного запроса.

Специалист из Нидерландов показал, насколько сильно отличаются города, опирающиеся в своем развитии на четко сформулированные идеи, от тех, что растут сами по себе. Разница не только во внешнем облике, но прежде всего в удобстве для жизни, в заряженности на процветание. Он привел ряд примеров успешной реализации этого самого Vision. Это Сингапур, превратившийся в один из самых комфортных городов мира. Это Барселона, с XIX века развивавшаяся по идеальной градостроительной схеме, а на рубеже тысячелетий сделавшая новый рывок. Это американский Луисвилль, по-новому позиционировавший себя в масштабе страны, опираясь на выгоды географического положения, традиции и инновации. Это постолимпийский Лондон, это поднимающийся с колен Детройт…

Что касается Екатеринбурга, то готовых рекомендаций господин Аппенцеллер нам не привез, хотя, отвечая на конкретные вопросы из зала, он высказывал свое мнение, постоянно подчеркивая при этом, что наше собственное мнение имеет куда большую ценность. Возможно, вернувшись в наш город в августе после выполнения «домашнего задания», которым его здесь нагрузили, эксперт представит нечто более конкретное, хотя сам он, похоже, позиционирует себя как модератора дискуссии, а не как врача, выписывающего рецепты.

Впрочем, несколько формул, способствующих успеху, гость все-таки преподнес. Одна из них касается уже затронутой темы лидерства: «Необходима политическая воля — без нее никакое видение не будет реализовано. Как и без поддержки со стороны населения. И эти инструменты должны работать вместе — нравится это кому-нибудь или нет».