По пути мы неоднократно подвергались воздушным налетам противника. Во время одного из таких налетов я чудом остался жив. Едва мы после ночного перехода легли отдыхать, как была объявлена воздушная тревога. Мы все повыскакивали из домов в поисках укрытия от бомб. Я  залез в железобетонное кольцо, которое стояло посреди двора, и открыл по самолетам огонь из пулемета бронебойно-трассирующими пулями. Вдруг поблизости раздался взрыв бомбы. Воздушной волной сдвинуло кольцо, кругом падали осколки и комья земли. Я отделался небольшой царапиной на голове и седой прядью волос, появившейся после этой ночи. Многие мои товарищи были ранены или убиты.

Самый жуткий фронтовой эпизод я пережил в Венгрии, юго-западнее Будапешта, в районе озера Балатон. Была середина марта. Весна в полном разгаре. Слякоть, распутица, по ночам заморозки. Готовился прорыв обороны противника.

Наша 104-я гвардейская дивизия должна была участвовать в наступлении во втором эшелоне. Мы рассредоточились вблизи линии фронта и были свидетелями того, как отрабатывалась первая линия обороны противника — артиллерийско-минометным огнем и авиацией. Земля дрожала, воздух наполнился гулом и свистом летящих снарядов и мин. Так продолжалось более получаса. Вслед за огненным валом пошли танки, за ними — пехота. Началось грандиозное сражение, которое длилось несколько дней.

После взятия первой линии в бой вступил второй эшелон войск, в составе которого был и я. С рассветом по сигналу ракет мы двинулись вперед, ведя огонь на ходу, делая перебежки. Вокруг был кромешный ад: рвались мины и снаряды, свистели пули. Справа и слева падали бомбы, слышались крики и стоны.

С каждым метром ряды редели. И вот мы достигли второй линии обороны противника. На нас вновь обрушился шквал огня. Я прыгнул в окоп. Бегущий рядом боец укрылся за бруствером. Вдруг недалеко разорвалась мина, нас обдало осколками и комьями земли. Когда обстрел закончился, я вылез из окопа, лежащий за бруствером солдат был убит.

Однажды нашей роте была поставлена задача взять высоту, которая находилась в тылу врага, чтобы обеспечить успешное продвижение наших войск.

Под покровом ночи рота сквозь оборону противника подошла к высоте. Ее охраняли несколько пулеметных расчетов. Рассредоточившись, мы с криком «Ура!» ринулись вперед, застали противника врасплох, и он не успел оказать достойного сопротивления.

Заняв высоту, мы приготовились к обороне: противник был со всех сторон. К утру он опомнился, открыл минометный огонь. Одна из мин разорвалась недалеко от меня, я был слегка контужен. Бойцу, лежащему рядом, осколок распорол живот. В это время наши войска пошли в наступление. Враг двинулся в направлении высоты, но встретил шквальный огонь из стрелкового оружия. За успешное выполнение задания многие бойцы были награждены орденами и медалями.

В следующем бою мы были на одном склоне горы, противник на другом. Обоюдно вели хаотичную стрельбу. Вдруг я увидел, что отлетела часть пулемета — от пули, которая прошла ниже моей головы. Снайпер целился в голову, но ошибся. Я быстро отполз за укрытие, зная, что снайпер во второй раз не промахнется.

И все-таки судьба не уберегла меня от тяжелого ранения. После короткого отдыха нас подняли по тревоге. Под покровом ночи мы совершили марш-бросок и к рассвету подошли к населенному пункту, где накануне противник занял оборону. Наша атака была неожиданной, противник в панике стал отступать, но потом сумел быстро прийти в себя и оказал мощное сопротивление.

После того как мина попала в склад боеприпасов и они начали рваться, в наших рядах началась небольшая паника, кое-кто стал отходить назад. Командир роты крикнул: «Ни шагу назад! Буду стрелять!». Кто был рядом с ним, остановились. Командир роты приказал всем (а нас было 7 человек) занять боевые рубежи. Начался неравный бой.

Сначала погибли двое бойцов, затем командир роты. Еще один боец был ранен. Нас оставалось трое. Боеприпасы на исходе. Я достал из вещмешка гранаты, вставил в них запалы, положил рядом. Воспользоваться ими не пришлось. Наш батальон перешел в наступление. В этот момент меня ранило в живот. Через некоторое время меня подобрала санитарная повозка и доставила в полевой госпиталь. Рана оказалась тяжелой. Потом врачи сказали, что с такой раной выживают редко. Но я выжил.

День Победы я встретил под Веной, в Медлинге, в госпитале. Пока я там находился, моим родным пришла похоронка на меня. Похоронка в 1942 году приходила и на отца.

После выздоровления я еще два года служил в оккупационных войсках в Венгрии и Австрии. Закончив службу, вернулся на родину. Но не в Хакасию, откуда я уходил в армию, а в Артемовский, куда переехала моя семья (мать и две сестры) к месту ссылки отца (за плен).

В архиве Министерства обороны РФ отыскались записи о награждениях Ивана Романовича Скуратова.

25 мая 1945 года Иван Скуратов награжден медалью «За отвагу» за то, что, будучи командиром отделения 9-й стрелковой роты, «в бою за д. Мечер 20.3.45 г. гранатами уничтожил станковый пулемет противника вместе с расчетами».

Спустя несколько дней Иван Скуратов снова отличился: «…в бою за д. Гезахазе 24.3.45 г. уничтожил трех немецких солдат и одного офицера противника». За этот бой 20 июля 1945 года он награжден медалью «За боевые заслуги».