Словом, открывать профессиональную дискуссию об архитектурном облике здания поздновато.

Впрочем, застройщикам из компании СМУ-3, прославившейся в свое время возведением оборонных предприятий, рекомендации архитектурных авторитетов нужны лишь в очень узком диапазоне: помогите, мол, выбрать из двух вариантов, которые мы вылепили по своему вкусу.

Работали над вариантами, конечно, профессиональные архитекторы, причем из числа самых известных и уважаемых. Исходный разрабатывал Андрей Молоков. Строгий и стройный силуэт с вертикальными остекленными блоками угловых лоджий он украсил пилястрами, карнизами, рустовкой и прочими элементами из арсенала античных зодчих, обосновывая это необходимостью стилистически увязать объект с окружающей застройкой, в которой наряду с конструктивистскими постройками присутствуют образцы так называемой «сталинской классики».

Если уж такой яркий представитель современной школы, в том числе автор проекта бизнес-центра «Арена», удостоенного недавно премии Татищева и де Геннина, неожиданно для коллег подался в «сталинисты», то чего ждать от Александра Долгова, всю жизнь посвятившего защите ордерной архитектуры и пропаганде ее достоинств! Его вариант выполнен, разумеется, в той же стилистике, но, пожалуй, более тонко, выверенно в соответствии с разработанной им теорией архитектурной ординации; пропорции в размещении накладного декора математически точно соотнесены с пропорциями конкретного здания на улице Челюскинцев.

Но почему ансамбль выстраивается с прицелом именно на это здание, из-за которого новый дом практически не видно, а, скажем, не на две высящиеся по соседству современные башни, задающие силуэт квартала? Убедительного ответа на этот вопрос, как и на многие другие, не последовало. Члены Архитектурно-градостроительного совета тут же поправили авторов, ссылающихся на классическое наследие: никакая это не классика, а скорее ампир, эклектика или, еще точнее, лужковский стиль, как выразился главный художник города Дмитрий Фогель, поставивший этот дом в один ряд с другим вполне современным зданием, уже построенным, на которое зачем-то были навешаны украшения из другой эпохи.

Алексей Меренков, завкафедрой архитектурного проектирования УралГАХУ, отметил, что есть масса примеров того, когда новый объект успешно вписывается в историческую среду за счет унаследованных от классики пропорций, и это делает соответствие куда более глубоким, чем загрузка фасадов большим количеством необязательных деталей.

— Я способен с уважением отнестись к тем, кто проповедует достоинства классического стиля, — комментирует главный архитектор Екатеринбурга Тимур Абдуллаев. — Но давайте уж тогда будем последовательны: почему застройщики и авторы архитектурного проекта не приехали на заседание градсовета в экипаже, запряженном шестеркой гнедых, одетыми в камзолы, кружевные рейтузы, парики и шляпы с плюмажами, а воспользовались современными средствами передвижения и современными костюмами? Почему то, что в жизни воспринимается как маскарад, в архитектуре пытаются преподнести как норму?

Право архитектора на творчество, на индивидуальное видение путей решения стоящей перед ним задачи никто не оспаривает, но много ли в данном случае идет от архитектора, не довлеет ли над ним воля заказчика?

Генеральный директор СМУ-3 Илья Полищук своих архитектурных пристрастий не скрывает, более того, он охотно делится с членами градсовета впечатлениями о том, как хорошо идут на рынке жилья квартиры в подобных домах.

Вот, оказывается, где собака зарыта. А мы-то думали, что речь об архитектуре…