Однако хорошие и плохие артисты есть и в столице и в провинции. Замараева «обошла» конкурсанток не просто так. Есть в ней завидная непохожесть, которая и говорит об искрах подлинного таланта.

Биография Светланы предельно проста — окончила Екатеринбургский театральный институт и с 1986 года работает в ТЮЗе. В ее активе уже 25 творческих сезонов (серьезный профессиональный юбилей!), так что она умеет многое. Сыграла роли мирового репертуара: Нину Заречную в «Чайке» А. Чехова, Катарину в «Укрощении строптивой» В. Шекспира, Элизу Дулиттл в «Пигмалионе» Б. Шоу…

Был в ее творческой жизни особый период, назовем его «праудинским». Молодой тогда режиссер Анатолий Праудин не один год работал в нашем ТЮЗе до отъезда в Санкт-Петербург. Его спектакли принесли подлинную известность актерам, которых он выбирал. Поэтический спектакль «Человек рассеянный» объехал с гастролями много стран. Светлана Замараева играла там Музу, Прекрасную даму Поэта. Как писала одна французская газета: «Спектакли Праудина помогли миру удивленно взглянуть на екатеринбургское театральное чудо».

Светлана Замараева играла практически во всех спектаклях Анатолия Праудина. Она была, безусловно, его актрисой, а может быть, Праудин был ее режиссером. Разговаривая сегодня со Светланой Николаевной о прошлом, настоящем и будущем, я не могла не спросить:

— Светлана, вас называют трудной актрисой. Почему?

— Действительно, так говорят? — переспрашивает она. — Знаете, я не люблю и не принимаю отношений с режиссерами только на подчинении, я за совместное сочинительство. Я всегда пойду за постановщиком, если поверю в него.

— Неужели такой жесткий режиссер, как Анатолий Праудин, разрешал сотворчество?

— Да-да-да! Все ведь оцениваешь в полной мере только через годы. Праудин, несмотря на молодость, был режиссером мудрым и высокопрофессиональным. Он все время ставил перед нами новые задачи, сложные и увлекательные. Не думайте, что на репетициях царили тишь да гладь, «перья» летели, но мы все понимали, что творится настоящий Театр, и не жалко было себя тратить.

— Светлана, премия «Золотая Маска», которую вы получили весной, — это замечательно. Но вот только что вы были удостоены награды за эту роль на фестивалях «Браво!» в Екатеринбурге и «Новосибирский транзит»… У кого-то может созреть ощущение, что жизнь актрисы — сплошные удачи и праздники?

— Ой, пусть, так и думают! А если серьезно, то самое тяжелое в театре — это простои. Перед спектаклем «Без вины виноватые» я несколько лет не играла ничего нового. Но я всегда себя уговариваю, что эти месяцы, а иногда и годы должны стать временем душевного накопления. И сейчас я много играю, еще и в Камерном театре. Понимаю своих коллег, когда они берутся за какие-то самостоятельные работы и разовые проекты. Но это не мое, а может быть, и ответственности побаиваюсь. Мне нужен режиссер, с которым нам есть что сказать друг другу…

Так появился в жизни Замараевой режиссер из Петербурга Григорий Дитятковский.

— Светлана, как вам с ним работалось? Ведь решение пьесы Островского было непривычным и нетрадиционным?

— Григорий Наумович сам прекрасный актер, и он увлекал своим замыслом, его свежестью, если хотите. Кручинина, которую я играю, — актриса, актриса и еще раз актриса… Она оттуда, из XIX века… И все здесь намешано: слезы, чувства, горе и любовь, драма и комедия. А многие ждали лишь мелодраму! Сейчас появляются режиссеры, которые дружно отрицают систему Станиславского, ничего не предлагая взамен. Ценю тех, кто умеет делать свое дело и знает, о чем хочет нам рассказать.

Знаете, кого я вспоминала в заочных спорах с теми, кто не принял нашу работу, — Беллу Ахмадулину. Как незабываемо она разговаривала, как читала стихи! Люди искусства во все времена не бывают, как все…

…Я пересматривала спектакль «Без вины виноватые» совсем недавно, когда артисты играли его первый раз после приезда из Москвы. Играли легко, расковано, наполняя историю новыми оттенками и нюансами. Вела спектакль Кручинина — Замараева. Сегодня на сцене она не боится ничего. Тяготеет к острой, парадоксальной форме. Почти физически ощущаешь, что театральная игра — ее воздух, ее стихия, главное — чтобы было не скучно и не бессмысленно.

Замараева играет, конечно, и про себя. Она-то уж актриса каждой клеточкой своей души, и история Любы Отрадиной, которая стала Еленой Ивановной Кручининой, познала предательство и обиды, понятна и пережита. Партитура роли выполнена, так и хочется сказать — «выткана», изящно и филигранно…

— При каждом поколении, — продолжает актриса, — существует явление, о котором писал еще Чехов: «Пала сцена, зато средний артист стал гораздо выше». Это было и при Антоне Павловиче, и при Шекспире, это и сейчас есть. Но театр все равно стоит и живет. Когда он становится только на тропу развлечений, это уже рыночный товар, где все в угоду массовым вкусам, чтобы только собрать публику, чтобы был успех, и абсолютно отсутствует размышление, то, для чего, собственно, театр и необходим. Со сцены можно сказать много добра, но можно и вред принести. Решать проблемы очень серьезные, а рядом наблюдать только эпатажность и приколы… Мне трудно судить, потому что и такой театр тоже кому-то нужен. Есть же публика, которая не выносит, например, Достоевского.

— Может, так стараются привлечь молодежь?

— Что касается молодежи, тут правильнее, наверное, было бы слово «помочь». Я верю, что все хотят быть счастливыми, в том числе и подростки, которые ходят с пивом, только не знают как.

— Светлана, ваш родной театр вступает в сложный период — здание ставят на длительную реконструкцию. Как настроение?

— Конечно, волнуемся. Но хочется верить, что возникнет возможность для нового качественного витка. Для меня театр — профессия, моя жизнь, то, что я люблю и умею делать. Когда-то я нашла свое и ни разу об этом не пожалела.