Среди экспонировавшихся серебряных предметов он любовался и несколькими ювелирными предметами из мастерских персидских правителей Сасанидской империи 224—651 годов. Как это ни покажется странным, но большинство из этих уникумов было найдено в XIX веке при обычном вскапывании уральских огородов. Так что самая ценная коллекция сасанидского серебра в начале XX века была сформирована не в Эрмитаже, а на Урале.

И вот 6 марта 1930 года по инициативе сотрудника Эрмитажа, крупнейшего исследователя сасанидского искусства Иосифа Орбели (будущего директора Эрмитажа) это собрание «изъяли из Свердловска». В ленинградское собрание Сасанидского Ирана увезли найденные на пашне в 1927 году близ деревни Турушевой Бисеровской волости Омутинского уезда Вятской губернии в верховьях реки Кама, на границе с Коми-Пермяцким округом и Уральской областью, девять серебряных экспонатов. Ведро кованое с плоской дужкой и давленным на дне орнаментом в виде розетки из восьми сердцевидных очертаний, соединенных в круг, и литое блюдо с ободковым орнаментом из вдавленных ромбов. Блюдо литое персидской работы VII века с изображением царя Бахрам Гура династии Сасанидов, охотящегося на газелей верхом на верблюде, на крупе которого сидит женщина Азадэ, и два круга из серебряного витого прута с восьмигранной пуговкой застежки. Кубок с тремя носиками на полушарообразном теле с золоченым чеканным изображением слона на дне, и блюдо на кованой ободковой подставке с изображением чеканного креста в круге и выемчатой греческой надписью. Литое блюдо с изображением охотящегося на львов персидского царя династии Сасанидов и отпил серебряного витого прута с граненой застежкой.

Взамен же Эрмитаж прислал несколько гипсовых и гальванопластических копий этих предметов, изготовленных муляжистом Агафьиным, которые пополнили собрание местного Антирелигиозного музея.

Через полвека в 1976 году на Пермской фабрике Гознака решили вспомнить об уникальных ювелирных находках с Урала, выпустив почтовые конверты для авиапересылок с изображением древневосточных эрмитажных предметов сасанидов и скифов. Ну а на следующий год Эрмитаж ждал новый подарок из Свердловска — Уральский госуниверситет подарил главному музею страны серебряный ближневосточный поднос с золочением XII века, найденный на Барсовом городке около Сургута.

Восточные и азиатские старинные вещи с эрмитажной историей восхищали уральцев во все времена. Так, совсем скоро после окончания Великой Отечественной войны, в июле 1948 года, из Ленинграда в местную краеведческую библиотеку были присланы книги «Описание японских дореформенных золотых и серебряных монет коллекции Императорского Эрмитажа», изданные в типографии Императорской Академии наук в 1913 году. Выслал эти ценные издания сам автор — В. М. Алексеев, а совсем скоро из Северной Пальмиры приехала выставка китайского прикладного искусства.

Со второй половины 1957 года искусный фарфор и резьбу по кости, игрушки из мрамора и нефрита, расписные лаковые миниатюры и рисунки тушью в залах Свердловской картинной галереи на улице Вайнера осмотрели тысячи свердловчан. И если отзывы курсантов местного военного училища были идейно выдержанны: «Радостно, что народ с такой древней и содержательной культурой успешно осуществляет строительство социализма…», то запись рукодельницы-вышивальщицы Макаровой была искренне лаконична: «Желаю китайским мастерам успехов в искусстве». Но самые восторженные отзывы оставляли школьники: «…Что бы сделать такие чудесные вещи, какие представлены на выставке, нужно иметь золотые руки», — писали они.

Но, пожалуй, самыми ценными и знаковыми восточными вещами из собрания Эрмитажа, с которыми знакомились жители уральской столицы, были, конечно же, древнеегипетские коллекции. Кстати, в годы Второй мировой войны именно Свердловск был центром хранения самых ценных артефактов, связанных с фараонами. Руководила эвакуацией этих предметов из музея Милица Матье. Она вспоминала, что «…все, что могло понадобиться для эвакуации, было заготовлено задолго до войны. Помню, у меня в кабинете чуть ли не два года стояли в углу несколько длинных струганных палок. Я сама не верила, что придет время, когда мы накатаем на эти палки ткани коптского Египта, отправляя их на Урал…».

[photo300]3329[/photo300]

Милица Матье в хранилище Эрмитажа в доме Ипатьева.

Сокровища страны фараонов в 1941 году спешно разместили в комнатах Дома Ипатьева, а сама Милица Эдвиновна в те годы все же смогла дописать свои научные труды «Древний Египет. Новое царство. XVI—XV века» и «Роль личности художника в искусстве Древнего Египта». Соседом же по временным хранилищам Древнего Востока в Доме Ипатьева был местный Антирелигиозный музей, также хранивший изделия из египетских гробниц. Как гласят некоторые документы, часть из них была передана свердловчанам из эрмитажных собраний в 1936 году «с целью экспонирования». Среди них были сандалии с орнаментированной росписью нового царства и фрагмент льняной погребальной ткани со следами приклеившихся человеческих волос, а также позолоченный фрагмент маски мумии фараона Сети I 1400—1390 лет до нашей эры, с изображением богини Сехмет. Новому открытию экспозиции Антирелигиозного музея после войны уже не суждено было состояться. 4 мая 1946 года, как гласит документ, из-за «…отсутствия ясной перспективы развития как музейного учреждения…» Антирелигиозный музей ликвидировали. Экспонаты переехали в собрание Краеведческого музея. Но не все. Один из них — покров мумии — забрали с собой сотрудники Эрмитажа, увезя его в свою экспозицию.