На одном из телеканалов показали сериал «Тени исчезают в полдень» — как эпитафию. В этом фильме Завьялова сыграла одну из самых известных своих ролей — Пистимею.

 …Александра Завьялова родилась 4 февраля 1936 года в селе Титовка Сосновского района Тамбовской области. В 1958-м окончила Ленинградский театральный институт имени А. Н. Островского, после чего ее по распределению направили в Брестский драматический театр. В нем Александра работала около года, отказываясь от приглашений на киносъемки: она считала себя театральной актрисой. Но однажды ей передали личное приглашение прославленного режиссера Александра Зархи на роль в фильме «Люди на мосту». Отказать не смогла — и это стало ее киностартом: обратно в Брест Александра Завьялова уже не вернулась. О ней заговорили, появились приглашения от режиссеров. Один за другим вышли фильмы с ее участием: комедия «Алешкина любовь», мелодрама «Ждите писем», социальная мелодрама «Хлеб и розы», молодежная киноповесть «Будни и праздники», экранизация рассказа Андрея Платонова «Фро», психологическая драма «Клятва Гиппократа»… А впереди была кульминация ее творчества — грандиозный образ Серафимы-Пистимеи из «Теней».

В свое время кинокритика проглядела то главное и новое, что принесла Завьялова на советский экран. Образы, созданные актрисой, стали воплощением не только сильных женских характеров, этим отличаются все без исключения ее роли, но и мощного сексуального начала — магнетической «темной» силы, взрывным образом прорывающейся сквозь закрытую внешнюю оболочку. Этот момент сегодня, в эпоху эмансипации, может показаться странным, но нужно взглянуть на творчество артистки в контексте эстетических и цензурных норм советского кино, закованного в железобетонные пуританские кандалы. В рамках той эстетики смелость явленных Завьяловой на экране трактовок женственности просто поражает. Причем данный «иероглиф» ее творчества был принципиальным и знаковым — ибо проявился сразу же, в первой ленте ее творческого пути: это уже упоминавшийся и, к сожалению, редко показываемый на ТВ фильм А. Зархи «Люди на мосту».

 Сам по себе фильм не относится к числу великих. Обычная производственная драма, которые тогда в СССР снимали поточным методом, сильным местом является здесь только участие прославленного В. Меркурьева, уже получившего широкое признание, В. Дружникова и молодого еще О. Табакова. Но можно смело утверждать — именно молодая (23 года) дебютантка Завьялова стала тем событием, ради которого вообще сегодня стоит смотреть эту ленту. Ее сибирячка-подрывница Лена — настоящая некрасовская женщина, из числа тех, кто «коня на скаку остановит»… Когда молодой балбес, директорский сынок Виктор (О. Табаков) встречает эту сибирскую Лорелею, он испытывает шок, сродни герою бунинского «Солнечного удара»: Лена — это русская Кармен, встреча с которой становится переломом жизни. Сильная, гордая, своенравная — знакомство ее с Виктором происходит, когда она… подкладывает взрывчатку под ноги самоуверенному ухажеру (!). Магически прекрасная — сцена, когда героиня Завьяловой моет пол, невольно показывая остолбеневшему Виктору полуобнаженную грудь, попала во все кондуиты эротических сцен советского кино. И в то же время целомудренно-недоступная — Лена к тому же несет в себе страшную для тех лет тайну: у нее есть тщательно скрываемый ребенок от первого в ее жизни (и неудачного) любовного опыта. Потому она так недоверчиво держится с Виктором — обжегшись на молоке, дуют на воду… Но после она превратится в саму Любовь, она с яростью тигрицы будет отстаивать свое право на счастье перед отцом Виктора. И своей вулканической любовью, и женской энергетикой Лена натурально переродит Виктора, сделает его настоящим мужчиной. И когда героиня погибнет на стройке в результате акта самопожертвования (она подрывается на льдине, спасая мост от паводка), мгновенно повзрослевший Виктор скажет ее ребенку: «Я — твой отец»…

 А легендарная Пистимея? Ведь это тоже образ из ленты, которая сама по себе не может претендовать на лавры шедевра. Сюжет — довольно заурядный роман А. Иванова. История о семье «бывших», затесавшихся в правильный сибирский колхоз с целью вредительства. Причем этот колхоз, как по мановению волшебной палочки, миновали и гримасы раскулачивания, и ужасы 1937 года, а на Великую Отечественную войну из села Зеленый Дол ушли все мужчины — и не вернулся только один, да и тот — сын главного вредителя, убитый собственным отцом… Но в фильме есть то, что привлекло и продолжает привлекать зрительские симпатии: высококлассная режиссура, прекрасная музыка. Но прежде всего это фильм о любви, причем с мощнейшей сексуальной подкладкой. И абсолютный приоритет здесь опять-таки у героини А. Завьяловой. Она, отрицательный, по замыслу, персонаж — словно реинкарнация языческой Великой Матери, недаром муж называет ее «ведьмой». Она — само женское начало, причем в истово-староверческом парадоксальном сочетании исступленной строгости и столь же исступленной страстности. Достаточно вспомнить сцену, в которой Пистимея раздевается почти донага, собираясь по воле мужа пройти голой по деревне — чтобы явить свою безграничную покорность своему мужчине и тем самым утвердить над ним свою абсолютную власть как женщины. Такого образа более не знал советский кинематограф.

А в жизни актрисы была катастрофа. Еще в 1961 году, когда ее фото попало на страницы американского журнала «Лайф», артистка оказалась в поле зрения спецслужб. Ее «пасли», на нее собирали компромат — благо долго искать не приходилось: Завьялова была участницей Московского международного кинофестиваля, где произвела фурор и пользовалась повышенным вниманием иностранных дипломатов, встречалась с Джульеттой Мазиной. А потом была встреча с 50-летним американским бизнесменом, совладельцем пароходной компании, страстный роман, развод с мужем — и попадание «в прицел» КГБ, объявление американца персоной нон грата (по сфабрикованному обвинению в шпионаже), высылка его из СССР, разлука навсегда. А для актрисы — смертельная депрессия, психиатрическая лечебница (в ходе лечения в которой ее сына — того самого — забрали в детдом. Негласный запрет на съемки, 20-летнее творческое молчание… Не отпускает чувство, что вся эта история легла в основу сценария «Зависти богов»! И в постсоветские годы ничего не изменилось — то ли новой генерации режиссеров актриса была неинтересна, то ли призрак спецслужб не отпускал. Все это деформировало характер женщины: Завьяловой не нравилось, когда ее узнавали на улице; она старалась не контактировать с посторонними. Один раз ее уговорили на интервью — но в последний момент, уже при съемочной группе, она резко оборвала встречу. В таком драматическом контексте сегодняшний ужасный финал смотрится как некий трагический символ: «тень» ушла в «полдень».