По данным Союзлегпрома, в 2015 году основной объем готовой одежды, продаваемой в наших магазинах, импортировался в Россию из разных стран.

Смогут ли отечественные производители заполнить опустошаемый санкциями рынок без импорта сырья, материалов, оборудования? Является ли импортозамещение для них благом или все-таки злом? Найти ответы на эти вопросы попытались уральские предприниматели, работающие в сфере легкой промышленности.

Похоже, что нет. Причин несколько. Одна из них — крайне малое число отечественных игроков на этом рынке: крупных, таких как прежние «Уралобувь», фабрика «Одежда», в области уже давно нет. Из всех бывших выжил только камвольный комбинат (нынче «Уральский текстиль»), который сегодня относится к среднему бизнесу. Но, как пояснил президент этого концерна Игорь Васильков, без импорта им не обойтись.

— Мы потребляем продукцию разных отраслей: сельского хозяйства, химической и машиностроительной промышленности, — сказал он. — Что от них имеем? Ничего. Шерсть закупаем в Южной Америке, потому что отечественное сырье нас не устраивает. Для того чтобы шерстяная ткань была тонкой, нужна тонкая шерсть. Чтобы ее у нас получать, сельхозпроизводителям нужно заниматься селекцией, добавлять в стадо «свежую кровь». Один баран из Австралии стоит 5 тыс. долларов, не каждый фермер может позволить такие расходы. В результате наша шерсть становится непригодной для производства качественной ткани: она жесткая, остекленелая, плохо прокрашиваемая. Закупка сырья за рубежом не помогает нам повысить конкурентоспособность: из-за девальвации рубля шерсть подорожала в два раза. Раньше сырье для всех закупало государство в Австралии, с тех пор сохранился за Россией долг в 250 млн долларов. Красители мы тоже закупаем в Германии и Швейцарии, так как отечественные сегодня никто не производит. Ткацкие станки мы купили в Италии, так как отечественных нет.

Другая причина, по которой импортозамещение не принесет плодов предприятиям — ориентация рынка на синтетические ткани и отказ от натуральных. Как отметил Игорь Васильков, сегодня даже школьную форму шьют из поливискозы, в которой дети чувствуют себя, как в полиэтиленовых мешках: потеют, болеют. Одна надежда — на долгосрочные поставки по госзаказам и по закупкам крупных корпораций с госучастием. Так, предприятию удалось выиграть у китайцев тендер по переодеванию сотрудников РЖД. Да и проблемы, возникшие с поставкой турецких тканей, некоторым образом пошли фирме на пользу: заказчики стали проявлять интерес к уральским шерстяным тканям. Но это капля в море.

Еще одна проблема — в регионе нет ни одного крупного швейника, стало быть, и потребителя тканей в промышленном масштабе.

— Я с уважением отношусь к ателье, — сказал Игорь Васильков, — но они не могут массово производить одежду.

Предприятие пытается учесть рыночную ориентацию: разрабатывает смешанные ткани со льном, хлопком, вискозой, в небольших объемах производит трикотажную ткань. Но соревноваться с белорусским трикотажем оно, естественно, не может. «Уральскому текстилю» удалось несколько раз воспользоваться господдержкой: два года назад при покупке оборудования с них не взяли таможенную пошлину и НДС, также они получили компенсацию кредитной ставки при закупке сырья. Этого мало для подъема текстильной и швейной отраслей. В СССР доля легкой промышленности в ВВП составляла 30%, сейчас в регионе всего 0,4%. Никакого надлежащего внимания, по мнению текстильщика, отрасли не уделяется. А при нынешней ситуации, когда все меняется каждый день, никто не хочет вкладываться, брать на себя долгосрочные риски из опасения, что опять что-то изменится. Так что лучшей помощью отечественным производителям будут не санкции, а экономическая и законодательная стабильность, а также удешевление энергоносителей.

Не питают больших надежд в связи с ограничением импорта и дизайнеры, в частности Нина Ручкина.

— У меня небольшое ателье, все завязано на ручном труде, — сказала она. — Мы попытались начать массовое производство дизайнерских платков, этот продукт может быть конкурентоспособным. Сначала обратились на Павловопосадскую платочную мануфактуру, чтобы там делать наши платки. Но, узнав, сколько они будут стоить, отказались. Поехали в Китай, обучились, там нам предложили вариант производства, который нас устроил. Теперь платки мы делаем в Китае из китайских тканей.

Она также пояснила, что нашими дизайнерскими разработками отечественные швейники не интересуются. Российские, в частности уральские, дизайнеры работают с Киевом и Китаем.

Оба спикера отметили и еще одну проблему: отсутствие кадров. «Уральский текстиль» сам обучает новых сотрудников. Нина Ручкина использует труд китайцев, так как наши швеи не в состоянии даже должным образом подрубить платок.