«Все чаще и чаще приходится читать и слышать о разного рода юбилеях, — сетовал журналист «Екатеринбургской газеты» в августе 1890 года. — То какое-либо учреждение празднует свой столетний или пятидесятилетний юбилей, то чествуют какого-либо выдающегося ученого или общественного деятеля за многие годы энергичного и плодотворного труда на пользу Родины, то, наконец, частные лица устраивают себе юбилейное торжество по поводу 25-, 10- и даже 5-летия чего-либо, например, женитьбы, служения где-нибудь или кому-нибудь (сообщалось ведь уже о юбилеях дворников и кухарок).

В силу скуки или чего другого, но российские обыватели весьма горячо относятся ко всякому юбилею и, как только услышат, что где-нибудь предполагается юбилей, не задумываясь, начинают устраивать подписку на подарок, а чаще на обед юбиляру, сочинять речи и стихи, соответственно случаю, и, наконец, явившись на юбилей, пьют и радуются без конца. <…> Нет, пора же, право, сократить количество публично празднуемых юбилеев или, по крайней мере, делать между ними различие — по обстановке и в способах изъявления своих чувств юбиляру; особенно осторожно должна относиться к ним пресса, умалчивая о тех из юбилеев, место которым — в тесном семейном кругу, и протестуя против таких, устройство коих идет в разрез со здравым человеческим смыслом. <…> Юбилеи должны иметь воспитывающее общество значение, а не развращающее его».

Согласимся, что мера нужна во всем, но газетные публикации дают нам уникальный материал о традиции юбилейных празднеств. Вот как, например, писала «Екатеринбургская неделя» в 1880 году про 150-летний юбилей «Билимбаевского, графа Строганова, завода»: «Под вечер 14 июля наш скромный, невозмутимо мирный Билимбай огласился торжественным благовестом ко всенощной и пушечными выстрелами. Вслед за тем, при наступившей темноте, обширный заводской храм, обставленный фонарями и плошками, заблистал разноцветными огнями, освещая толпы народа, появлявшегося на церковной площади и прилегающих к ней улицах. <…> Утром 15 июля заводские фабрики расцветились флагами; вход к ним с площади, роскошно убранный зеленью и увенчанный большим юбилейным вензелем, представлял нечто в виде триумфальной арки. <…> По окончании церковного празднества вся народная масса тронулась к зданию заводоуправления, откуда, несмотря на шум и говор народный, неслись звуки оркестра. Был первый час пополудни; на столах, устроенных для угощения рабочего населения, разложены части рыбных пирогов, булки, жареное и вареное мясо; толпа виночерпиев ожидала сигнала к угощению». Закончился Билимбаевский юбилей, как и сейчас заканчиваются не только большие, но и маленькие праздники, иллюминациями и фейерверками.

Отмечать юбилеи профессиональной и творческой деятельности тоже традиция давних времен. «1 января был семейный, но, тем не менее, знаменательный праздник в Верх-Исетском заводе, — сообщал корреспондент «Екатеринбургской газеты» в 1884 году. — Служащие Верх-Исетских заводов праздновали юбилей 25-летней медицинской деятельности своего любимого и талантливого сослуживца Александра Андреевича Миславского. Утром, в 10 часов, в квартире Александра Андреевича были поднесены ему ценные серебряные подарки от служащих и от владельцев Верх-Исетских заводов.

В 4 часа в зале благородного собрания состоялся обед, данный юбиляру сослуживцами, с участием дам». А дальше, как и сейчас: поздравления, адреса, заздравные тосты, рассказы сослуживцев, воспоминания однокашников и «по окончании обеда, присутствовавшие на нем еще долго не расходились».

Про «участие дам» сказано не случайно. Дело в том, что, как сейчас сообщают о дресс-коде мероприятия, так в XIX веке сообщали об участии или, чаще всего, неучастии женщин в праздниках мужчин. По отдельности екатеринбуржцы и екатеринбурженки праздновали даже День города. «24 ноября Екатеринбург отпраздновал свои именины обычным, традиционным балом, на котором все шло в обычном порядке: дамы по обычаю, который давно бы пора уже оставить, съехались на другой день; оркестр, который давно бы пора настроить, гремел более, чем нужно; выпито более, чем следовало; в карты проиграно более, чем было возможно; а денег получено менее, чем должно, — писал иронично современник событий в 1880 году. — Гражданки-именинницы доставили удовольствие гражданам-именинникам созерцать себя как во всей совокупности, так и в частностях. Но я должен, однако, заметить, что внимание именинников наиболее сосредоточивалось на частностях: одни углублялись в созерцание этих деталей в глубоком молчании; другие обменивались мыслями и, сообразно имевшимся в виду обстоятельствам, развивали мысль о сладости возвышенных чувств, не лишенных, однако же, и земных восторгов».

Традиция всей страной отмечать юбилеи писателей со дня смерти зародилась не в советской России, а в дореволюционной. В 1902 году, отмечая 50-летие со дня смерти Николая Гоголя, в Российской империи печатались книги и многочисленные статьи, выпускались открытки, и, конечно же, школьники читали, учили наизусть и писали сочинения по произведения писателя. А 21 февраля «во всех казенных школах учащихся освободили от занятий» ради юбилейных мероприятий. Племянник Мамина-Сибиряка Борис Удинцев, вспоминая о своих гимназических годах, писал, что после прочтения гоголевских произведений «Украина казалась каким-то раем».

Многое изменилось в нашей повседневности, но страсть к юбилеям у нас осталась. Видимо, желание праздника в серые будни будет с нами всегда.

Прикоснуться к истории «Уральского Рабочего» можно уже сейчас в iPad- приложении iАрхив и на сайте iarchive.uralsky-rabochi.ru