Хоть объект, о котором шла речь, едва дотягивает до нижней границы, отделяющей высотные здания от обычных (в жилом доме на  Первомайской будет не более 25 этажей), проблема адаптации чужеродных «свечек» к сложившейся среднеэтажной застройке актуальна и в этом случае.

С учетом замечаний, высказанных при первом рассмотрении проекта, его автор Станислав Белых предложил вниманию маститых коллег два варианта. В одном здание, по своей стилистике кровно связанное с манхэттенскими или чикагскими постройками первой трети ХХ века, выдвинуто непосредственно к Первомайской на середине отрезка между Мичурина и Восточной, при этом имеющийся сквер присовокуплен к дворовому пространству квартала, которое таким образом заметно расширилось и обогатилось. Стилевое несовпадение своего «рокфеллер-центра» с другими составляющими линейки зданий вдоль улицы автор предложил микшировать реконструкцией соседних хрущевок в том же архитектурном ключе. Получилось, в общем, интересно, но очень уж утопично: кто и когда возьмется за перестройку морально и физически устаревших пятиэтажек, и почему это надо делать непременно «на чикагский манер»?

В отличие от этого проекта, активно вмешивающегося в формирование силуэта городского центра, другой представляет нам дом, с основных видовых точек практически незаметный. Он отодвинут вглубь (при этом зеленый пятачок перед фасадом сохраняется), к высотному объему, пониженному до 17 этажей, добавляется пятиэтажная пристройка того же назначения. Диссонанса со средой нет, но и выразительность стремится к нулю. Впору проводить аналогии не с Манхэттеном, а с унылыми советскими нежилыми объектами 70-х годов прошлого века. К тому же налицо типологическая невнятица, справедливо подмеченная Владимиром Вениаминовым: разновысотная застройка подразумевает некое противопоставление, которое уместно, например, при соседстве учебного корпуса и кампуса колледжа, здесь же и там и там — квартиры.

Словом, «не так сели» — это знаменитое ельцинское высказывание другой член совета Владимир Каганович привел, напомнив коллегам, что первый президент России когда-то работал на этом самом месте — в конторе Свердловского ДСК, идущей нынче под снос ради нового строительства.

Тем не менее второй вариант, который Аркадий Чернецкий определил как меньшее из двух зол, едва не набрал большинства голосов. Однако в итоге был услышан призыв сенатора к тому, чтобы вообще избежать зла: проект снова отправлен на доработку, за которой последует еще одно обсуждение.

Сомневаюсь, что оно будет простым, учитывая несовпадение эстетических воззрений спорящих: одних устраивает подход Белых, считающего уместным появление в квартале, где мирно сосуществуют неоклассика, конструктивизм и «хрущобы», объекта с американским акцентом, другие подобного на дух не переносят и, наверное, будут стоять на своем, хотя председатель совета Михаил Вяткин как бы невзначай заметил, что «Чикаго» — это не ругательное слово, а, между прочим, Мекка мировой архитектуры…