Сейчас у браконьеров горячая пора — рыба идет на нерест и многие не могут удержаться от соблазна поставить сети. Некогда отдыхать и инспекторам отделов государственного контроля, надзора и охраны водных биологических ресурсов и среды их обитания. Так теперь называется ведомство, которое на языке обывателей с давних пор именуется рыбнадзором.

…Берег Верх-Нейвинского пруда. Девятый час вечера. Старший инспектор Павел Щекалев снаряжает казенную «Казанку» с импортным мотором. В лодке нас трое, не считая «кошки» для поиска браконьерских сетей. Из помощников у Павла — только инспектор охотнадзора Юрий Бузунов, да и тот добровольный.

Рыбинспектор остался один на шесть райцентров: Невьянский, Кировградский и Горноуральский городские округа, а также поселок Верх-Нейвинский, города Новоуральск и Верхний Тагил. Водоемов здесь немало, включая такие крупные, как озера Таватуй, Аятское, уследить за всеми невозможно. Павел почти каждый день выезжает по маршруту Верх-Нейвинский пруд — озеро Таватуй, но браконьеров это не останавливает. На икромет идет лещ, значит, сегодня на водоемах должны быть нарушители.

Пока лодка скачет по темным волнам, капитан напоминает о правилах, о которых давно забыли некоторые азартные рыболовы. Нерестовый период на большинстве водоемов — с 1 по 31 мая. На Таватуе и Аятском озере особый порядок — сезон растянут с 25 апреля по 15 июня. В это время можно рыбачить только с берега, на удилища, снаряженные не более чем двумя крючками. Тем не менее многие рыбаки предпочитают не заморачиваться с крючками и удочками вообще, а ловят сетями, которые по-прежнему легко можно купить на любом рынке.

Свободная продажа сетей — тема для отдельного разговора. По словам Павла, сейчас запрещен только ввоз этой продукции в нашу страну. Государство поставило заслон дешевым китайским сетям, сплетенным из лески и погубившим немало рыбы в наших водоемах. Отечественные орудия лова не исчезли с прилавков, да и китайские сети еще встречаются в продаже. Плетут их, видимо, для промысловиков, а пользуются ими все.

Через небольшой пролив мы выходим из Верх-Нейвинского пруда в озеро Таватуй и через несколько минут примечаем лодку, которая «ползет» вдоль берега. На веслах — два паренька лет 16—17-ти. Видно, что испугались нежданной встречи, но сбивчиво объяснили, что на воду вышли, чтобы найти хорошее место для субботнего отдыха. Орудий лова при них не оказалось, скорее всего, они только-только расставили сети и возвращались домой. Предъявить подозрительным молодым людям нечего — катание на лодках не запрещено.

От поселка Калиново идем к южному берегу Таватуя. Сюда, в заросший травой залив, обычно приходит для продолжения рода вся местная рыба. Сначала — хищники, затем — «мирные» водоплавающие.

Цивилизация недалеко, рядом поселок Приозерный, значит, к воде можно легко подобраться. Напротив дорогих особняков натыкаемся на первые сети. На берегу компания мужчин, сидя возле коптильни, с интересом наблюдает за нами. Вкусный ужин им не светил и без вмешательства инспекторов — сети пусты.

Ближе ко входу в нерестовую бухту расположилась лодка, два каких-то субъекта, ничуть не стесняясь рыбнадзора, расставляют сети. Прибавляем газу. Оказывается, на Таватуй пожаловала бригада уральского филиала ФГУП «Госрыбцентр», которая с разной периодичностью проводит здесь научный лов для оценки рыбных запасов. Выводы ученых нужны для того, чтобы в будущем определить квоты на промышленный отлов. Таватуй с давних пор входит в число водоемов, где работают промысловики. Только в последние годы промысел здесь не ведется — нет желающих заниматься этим рисковым делом. Но отслеживать численность рыбы все равно нужно.

— Мы только приехали на озеро, расставляем сети, — рассказывает старший научный сотрудник филиала Александр Минеев. — Но по опыту прошлых лет можно сказать, что рыба в озере есть. Пока нет промыслового лова, численность ее растет. Однако это не значит, что озеро можно перегораживать сетями, тем более в период нереста.

В нерестилище именно такую картину мы и застали. Между камышами натянуты многометровые сети — кажется, мимо них рыбе просто не проскользнуть.

— Хорошие сети, самотканые, — осматривают находку инспекторы. — Такие на рынке за 100 рублей не купишь. Значит, и хозяева должны быть рядом.

И правда, двое мужчин на берегу уже машут нам руками, а у Павла звонит телефон. Оказывается, все постоянные нарушители знают мобильный номер инспектора, и если обнаруженные сети им дороги, добровольно сдаются. Эта своеобразная легитимная сделка между браконьером и инспектором. Если сеть обретает хозяина, то страж порядка обязан вернуть ее нарушителю, но при этом составляет протокол. Изъять орудия лова вправе только суд, а до него нужно еще дойти: уголовное преследование начинается лишь в том случае, если ущерб составляет более 1000 рублей. Как его определить? Государство установило таксы на разные виды рыбы: один пойманный лещ стоит 25 рублей, окунь — 17 рублей, щука — 250. Если поймана икряная самка, то сумма автоматически увеличивается в два раза.

В данном случае из сетей мы извлекли не больше десятка подлещиков, значит, уголовщиной дело не пахнет. Нарушители отделываются административным штрафом на сумму 1,5 тысячи рублей и получают назад свои орудия лова.

Браконьерами оказались жители Калиново. Не богачи, но и не нищие. На воду вышли просто по привычке и потому, что… у одного из них жена рожает. Чтобы обмыть нового члена семьи, срочно требуется 4 леща. Хотя на полторы тысячи могли угоститься семгой. Если бы сходили в магазин, а не на озеро.

— С голодухи рыбу давно уже никто не ловит, — отмечает Павел, пока мы устремляемся на противоположный берег. — Людей гонит азарт, желание развлечься.

Наша следующая остановка — в глуши, где есть еще одно удобное место для нереста. Для продолжения рода рыба выходит к берегу не случайно. Самки трутся о прибрежные ветви или корни, выдавливая из себя икру, а самцы тут же ее оплодотворяют. Здесь камыши буквально ходуном ходят от полчищ плотвы.

Есть и бесхозные сети. К счастью, охотились хозяева на леща, поэтому выставили довольно крупную ячею и мелкие рыбешки не запутались. Отпускаем только нескольких линей, которые не дошли до берега.

Зато в другом заливе браконьеры не побрезговали мелочью. Ячея в сетях — 36 миллиметров, поэтому в них успели набиться плотвички. Владельцы сетей, по-видимому, рядом: жгут костры и топят полевую баню. Когда наш наряд подплывает к ним, компания дружно открещивается от сетей. Дескать, браконьерит кто-то другой, а им это занятие не по статусу. Важные люди приехали отдыхать, даже директор частной пивоварни присутствует.

Освобожденных из сетей чебаков мы отдаем дорогим гостям. Может быть, это умерит их аппетиты и отобьет желание выставлять ночью новые сети. Ведь не последний кусок хлеба доедают — отведают ушицы и успокоятся.

А мы под покровом ночи возвращаемся к причалу. Павел скрашивает путь интересными историями из практики и размышлениями о пользе своего труда. По его словам, одними карательными мерами порядок на водоемах не наведешь (не хватит ни мер, ни карателей). А вот призывать людей к совести нужно. Совсем мы распоясались по отношению к природе. Хватаем и черпаем, не думая, что добыча может и закончиться.