К библейскому сюжету о трех ангелах, сидящих вокруг стола с чашей, обращались тысячи раз. Писатели, художники, скульпторы, кинорежиссеры искали и находили все новые интерпретации канонической истории гостей Авраамова дома. Но при всех философских и идейных слоях, которыми в разные времена обрастала ветхозаветная Троица, она неизменно представала перед публикой единой — Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух.

Екатеринбургские хореографы Анна Щеклеина и Александр Фролов (танцевальный дуэт-проект ZONK’A) решили отойти от канонического восприятия Бога. Их история о Троице — тоже вне времени и пространства — рассказывает о трех… женщинах. Ведь именно из женского лона рождается человек, и земная мать богочеловека Иисуса — Дева Мария. Мадонна. Или — Мирьям, что в переводе с древнееврейского означает «сильная» и «прекрасная».

Премьеру танцевального спектакля «Троица» хореографы представили в понедельник на сцене театра балета «Щелкунчик».

…Перед нами — три ипостаси женщины. Это совсем еще зеленая, юная хохотушка, в роли которой выступает Светлана Макаренко — выпускница факультета современного танца Гуманитарного университета и танцовщица театра «Провинциальные танцы». Партию женщины в расцвете сил исполняет Елена Трубецкова, третья донна, зрелая и уже знающая, «что к чему в этой жизни», — Олеся Мамылова. Обе — ведущие солистки балета Екатеринбургского театра оперы и балета. Елена выступила в постановке еще и художником по костюмам.

— Предыстория балета началась с участия в проекте «Dance-платформа — 2014», организованном фондом «Евразия Балет» и Екатеринбургским театром оперы и балета, — рассказывают постановщики. — В мастерских проекта родилась хореографическая миниатюра «Троица», которая после стала основанием для создания спектакля. Для работы над ним мы в марте этого года подали заявку на конкурс «Новый театр» и выиграли грант.

Особую роль в рождении новой хореографической постановки сыграла и атмосфера нашего театра оперы и балета. Он задает всему происходящему на сцене возвышенный тон, требует чистоты линий, говорит о глубоких темах на языке образов и абстракций. Классический балет — это своеобразная история «на расстоянии», где тела исполнителей издали кажутся хрустальными и оттого хрупкими, а движения — легкими и невесомыми.

Сами хореографы — представители contemporary dance. В 2010-м они окончили факультет современного танца Гуманитарного университета и за прошедшие годы создали более десятка танцевальных спектаклей и стали участниками международных проектов в США, Франции, Голландии, Бельгии. Анна и Александр отмечают, что еще нигде в мировой хореографии подобного прочтения триединства Бога не было.

Несмотря на оригинальную версию библейского рассказа, то, что происходит на сцене, не кажется чем-то богохульным. Напротив, все, начиная от игры света и заканчивая самими па, выверено глубоко и точно. Мы помним, что современный танец отличается большей степенью телесности, экспрессией и амплитудой движений, но здесь угловатость постановки рук и ног, рывки и катания по полу не выглядят безумной пляской вакханок. Их компенсируют четкие движения классического балета и стоп-кадры, в которых танцовщицы замирают после особо эмоциональных пассажей. Композиции «живых картин» словно списаны с канонических древнерусских икон.

Вот три женщины сидят в круг на стульях, каждую с головой — словно святых мучениц — покрывает белое прозрачное покрывало. Тела всех трех склонены, как на иконе Святой Троицы Рублева, руки средней и левой слегка подняты — будто благословляют ту чашу, в которой покоится голова жертвенного тельца.

Только вот чаши с кровавым подаянием божеству нет. Вместо нее в центре… пустота. Пространство перед женским воплощением Троицы наполняет не предмет, а глубокий полнотелый звук от ударов церковного колокола. Он, чередуясь с колокольным перезвоном, детским плачем, скрипом качелей и тотальной оглушающей тишиной, служит музыкальным сопровождением постановки.

[photo300]2917[/photo300]

Фото Наташи СМОРОДИНЫ.

Женщины олицетворяют созидание. Они — и сострадание, и забота, и любовь. И потому прозрачная ткань, свисающая с потолка наподобие фаты невесты, в их руках превращается в коконы спеленатых младенцев. Каждая становится матерью — в этом видится не столько природное предназначение женщины, сколько некий символизм. Ведь дитя может быть и творческим: картиной, стихотворением, танцем… И если есть поддержка высших сил — а она есть, это огромная Тень на молочно-белой занавеси, которая заботливо гладит женщину по смиренной голове, — то ничего не страшно. Тревога, которая возникает в душе от резких и скрипучих птичьих криков, успокаивается, и — можно жить дальше.

— Тандем классического балета и современного танца, которые до некоторого времени не сталкивались на одной сцене и в одном произведении, породил удивительное хореографическое дитя, — заключает арт-директор международного фестиваля танца «На грани», музыкальный и театральный критик, эксперт национальной театральной премии «Золотая маска» Лариса Барыкина. — И пусть совместное творение хореографов Ани Щеклеиной и Саши Фролова, танцовщицы современного танца Светланы Макаренко и балерин Олеси Мамыловой и Елены Трубецковой — лишь попытка найти золотую середину, но это уже начало пути.