Сегодня, в День города, мы открываем новую рубрику «Хронограф», в которой будем рассказывать о фактах, событиях и персонах, которые не слишком на слуху, но повлияли на становление будущего мегаполиса.

С чего начинается город? С первой постройки, а точнее, с ее чертежа. Вот и мы решили рассмотреть в подробностях первый генплан Екатеринбурга, который был утвержден еще в 1845 году.

 *  *  *

В этом году исполняется 170 лет с момента утверждения императором Николаем I первого генплана Екатеринбурга. Стоит подчеркнуть, что Москва, которая намного старше нашего города, обзавелась генпланом всего лишь на век с небольшим раньше.

Но и до того, как в будущем мегаполисе с чертами мирового города (именно так характеризуют ныне Екатеринбург) начали строить планово, в нем было на что посмотреть. Это отмечали в своих записках и иностранные путешественники.

К примеру, известный французский географ Жан-Батист Эйрие, перу которого принадлежит многотомный труд «Живописное путешествие по Азии», в первом томе отвел несколько страниц Екатеринбургу, где побывал в 1830 году (за полтора десятка лет до генплана). Ученый особо подчеркнул, что в городе «улицы — все по шнурку». В целом же отметил, что «наружность города очень красива и приятна… напоминает богатые мануфактурные города европейского Запада. Великолепные каменные палаты многих здешних купцов не испортили бы иной европейской столицы, и внешняя красота жилищ соответствует их внутренности и образу жизни хозяев».

Посетивший Екатеринбург также еще до утверждения генплана — в 1837 году — наследник престола великий князь Александр Николаевич нашел его «богатым и прелестным». Что и не удивительно, так как тогда в городе начинал творить в стиле классицизма архитектор Михаил Малахов. И уже были возведены по его проектам дом главного начальника горных заводов хребта Уральского, аптека горного ведомства, ансамбль госпиталя Верх-Исетского завода и задумывались другие сооружения, ставшие впоследствии украшением града на Исети.

Вместе с тем в то время действовал ряд непреложных правил, что, в частности, ни одно строение не должно превышать по своей высоте православные храмы. К примеру, собор Александра Невского, спроектированный Малаховым и построенный в период с 1838 по 1852 годы. Чему, впрочем, следовали и безо всяких генпланов ввиду богобоязненности населения.

Сила золота

Утверждение первого генплана проходило сложно и довольно долго. Документ представлялся на подписание еще Екатерине Великой в августе 1787 года, но был возвращен на доработку. Исправляли его в 1804-м и в 1829 годах, а окончательно утвердили только в марте 1845 года. В столь длительной затяжке, разумеется, сыграли роль война с французами в 1812 году, а затем и восстание декабристов в 1825 году. Но мешали не только объективные обстоятельства, были и субъективные. Екатеринбург — единственный в России — получил статус «горного города». Тем самым полностью оказался под пятой горного начальника.

Что это означало на практике, можно проиллюстрировать пунктом из Горного положения, утвержденного в 1806 году. «Горный начальник, по всем частям и во всех отношениях, есть хозяин заводов, которому поручаются заводы в полное управление и распоряжение по части хозяйственной и ученой, по части гражданского благоустройства и по части судной». Для того, кто занимал этот пост, городские дела были обузой, а расходы на благоустройство и прочее воспринимались как непроизводительные затраты. И они, мягко говоря, не очень усердствовали, чтобы способствовать, к примеру, быстрейшему утверждению генплана на высочайшем уровне.

Как считают некоторые историки, в немалой степени продвижению генплана поспособствовала начавшаяся «золотая лихорадка» и разбогатевшие на ней предприниматели. Скажем, Тит Зотов, добывший всего за десять лет 2300 пудов драгоценного металла, и другие предприниматели хотели вкладывать капиталы в строительство. Для этого им требовалось много земельных участков, а значит и генплан, который раздвинул бы границы города.

Прообраз «утюга»

Это, к слову, и произошло — по утвержденному генплану городская территория увеличилась в 2,5 раза. Расширение шло преимущественно на юго-восток, по течению реки Исеть, а также на северо-восток из-за нахождения там ровных участков земли, подходящих для заселения. В основу планировочных решений была положена система улиц меридиано-широтного направления, берущая начало от перекрестия реки Исеть и заводской плотины.

По плану намечалась разбивка всей городской территории на 335 жилых кварталов с широкими и прямыми улицами. Среди них выделялся по ширине Главный проспект — по оси плотины (ныне проспект Ленина). Всего было намечено 34 улицы. В будущем же Екатеринбург должен был представлять собой четырехугольник, вытянутый с севера на юг, разбитый прямыми улицами на прямоугольные кварталы, также вытянутыми с севера на юг. Что и послужило прообразом «утюга», как современные архитекторы называют часть города, ограниченную улицами Московской, Челюскинцев, Восточной и Декабристов.

Для сравнения напомню, что в год своего основания (в 1723 году) Екатеринбург на карте представлял собой почти квадрат. Это была территория всего лишь от Куйбышева до Первомайской, с Малышева и Ленина внутри. Вокруг высился земляной насыпной вал, который служил защитой от набегов аборигенов. В настоящее время его следы полностью исчезли.

Большинство же современных районов, в том числе и из тех, которые сейчас считаются центральными, тогда обозначались как выгоны для скота. А нынешний Академический, где сейчас развернулось городское строительство, не входил даже в число выгонов — слишком далеко. Туда отправлялись охотиться. Старинные же кладбища, которые в настоящий момент попали в центральную часть Екатеринбурга, в те времена находились за городской чертой. Там, где сейчас «Гринвич», располагалась Щепная площадь, на месте же «Атриум Палас Отеля» была Сенная.

Сегодня екатеринбуржцы и гости города любят гулять по Плотинке в центре. Но мало кто знает, что точно такие же «плотинки» расположены на ВИЗе и на Уктусе. Звучат предложения устроить из них культурно-прогулочную зону, пустив по новому туристическому маршруту пароходик. Экскурсоводам будет что рассказать об истории создания Верх-Исетского, Екатеринбургского и Уктусских заводов.

Урбанистические сны

Всемирно известный специалист, главный архитектор Барселоны Хосе Асебильо, который уже в наши дни осматривал столицу Урала с вертолета, отметил, что «Екатеринбург — это город пяти озер». Имеются в виду Верх-Исетское и Нижне-Исетское водохранилища, а также Шувакиш, Шарташ и городской пруд. И это громадное преимущество, которое мы, живущие здесь, не всегда осознаем. Между тем, если освободить Сортировку от железной дороги, она могла бы превратиться благодаря выходу к воде в престижнейший городской район.

Собирателю генпланов Екатеринбурга архитектору по профессии Эдуарду Кубенскому эти документы навевают урбанистические сны, которые он оформил в книгу и издал под одноименным названием. Один из этих снов о том, что желательно было бы вообще железную дорогу вынести за пределы Екатеринбурга. «Замечательно было бы по всем набережным, от ВИЗа до НИЗа (Химмаш), сделать такую облагороженную пешеходную зону, чтобы по этой набережной из одного района в другой можно было бы просто проехать на велосипеде»,— мечтает архитектор. А когда железную дорогу вынесут за город, то освободившееся пространство превратить «в огромный-огромный парк, как сделано в Нью-Йорке.

Вот такая связь времен просматривается сквозь призму первого генплана.