Леонид Викторович никогда бы не стал грузить генерала личными проблемами, не случись в его жизни 2 августа 2013 года. В этот день бывшего десантника сбил на пешеходном переходе автомобиль, за рулем которого сидел 21-летний Артем Малхасян. Удар был такой силы, что Леонид перелетел через крышу иномарки. Оставив потерявшего сознание пешехода лежащим на земле, лихач скрылся с места происшествия.

Леонид пришел в себя уже в больнице. У него были диагностированы черепно-мозговая травма, сотрясение мозга, перелом руки, открытый перелом голени. Каменские медики сделали все возможное, но, несмотря на проводимое лечение, началась гангрена.

— Лечащий врач сделал вывод, что спасти мне ногу смогут только в Кургане, в центре Илизарова, — рассказывает Леонид Виктрович. — Профессор, обследовавший меня в курганской клинике, сказал, что возьмется за лечение, но для этого мне необходимо получить квоту от министерства здравоохранения Свердловской области. Либо оплатить лечение самому, назвал цену — 120 тысяч. Деньги немалые, но я был готов их собрать, однако доктор уточнил: речь идет о 120 тысячах евро. Осталась одна надежда — на министерскую квоту. Профессор предупредил: времени в запасе не более двух недель.

Каменская больница сделала запрос на квоту в минздрав, ответ пришел только через два месяца. К тому времени Леонид уже лишился ноги: медики были вынуждены ее ампутировать, чтобы спасти жизнь пациенту. А ему пришлось привыкать к положению инвалида.

— Когда позвонили из областного минздрава, я подумал, что меня приглашают для получения документов на бесплатное протезирование. Когда в приемной министерства мне протянули бумаги и пояснили, что это направление на лечение в илизаровской клинике, вы не представляете, что творилось в моей душе! Никому не пожелаю видеть, как плачут мужчины…

Почему в министерстве так долго решался вопрос с выделением квот, Безбородов не стал выяснять: ногу уже не вернешь, а натянутые нервы могли не выдержать общения с чиновниками, по чьей милости он лишился шанса ее спасти.

С протезированием дело тоже застопорилось. На Свердловском протезном заводе оправдывались: не хватает финансирования, очередь движется медленно. И тогда Безбородов решил обратиться к генералу Шаманову: он-то лучше других сможет понять, каково десантнику ощущать себя совершенно беспомощным. Нашел в Интернете адрес, написал о своей беде. Генерал оправдал надежды ветерана ВДВ. Через 10 дней позвонили с завода: приезжайте, ваш протез готов. 

Оставалось только его освоить.

— Мучась с неудобной конструкцией, вспоминал Алексея Маресьева: он научился ходить — и я научусь, — делится мой собеседник.

Ходить Леониду приходится много — главным образом по казенным учреждениям. Сначала обивал пороги местного полицейского управления: стражи порядка никак не хотели возбуждать уголовное дело против виновника ДТП, что дало повод Безбородову заподозрить правоохранителей в небескорыстном желании отмазать нарушителя. Понадобилась команда главного полицейского области, на которого, в свою очередь, насел главный правозащитник региона, прежде чем закрутился маховик правосудия.

В январе нынешнего года апелляционная инстанция утвердила вердикт Синарского районного суда, приговорившего Артема Малхасяна к двум годам ограничения свободы и выплате потерпевшему компенсации в размере 900 тыс. рублей.

— Прокурор настаивал на реальном лишении свободы, но подсудимый и его отец взмолились: мол, какую бы сумму ни присудили, мы сразу отдадим, только не сажайте. Да и я не жаждал крови — пожалел пацана, — говорит Леонид. — Но, как оказалось, Малхасяны этого не оценили. Оставшись на свободе — она ограничена только необходимостью для осужденного находиться дома с 22 до 6 часов, Малхасян-младший и не думает выплачивать назначенную судом компенсацию. За полгода перечислил всего 1500 рублей, я эту подачку даже брать не стал. Мои обращения в службу судебных приставов не дают результата.

Ходить по кабинетам и выпрашивать деньги, которые никогда не вернут ему утраченное здоровье, Леонид Викторович считает крайне унизительным. Но и без них он обойтись не может: лечиться предстоит еще долго, а лечение требует немалых средств. Протез, с которым Безбородову помог генерал Шаманов, уже требует замены, не одна операция необходима на искалеченной руке. На 5 тысяч рублей пенсии, назначенную по инвалидности, не то что лечиться — прожить невозможно.

Вернуться в профессию, которая кормила Безбородова всю жизнь, он уже не сможет никогда. До трагического происшествия он работал водителем экскурсионных автобусов, его водительский стаж — 37 лет. Лишившись любимого дела и стабильного заработка, Леонид Викторович, по его словам, потерял опору в жизни. Многомесячные хождения по казенным кабинетам убедили Безбородова: на государство надежды нет, поскольку даже то немногое, что гарантируется законом, приходится выбивать с боем.

Единственное, что помогает Леониду окончательно не пасть духом, — вера в боевое братство. Написав письмо-приглашение Владимиру Шаманову, он очень надеялся встретиться с генералом на каменской земле и поблагодарить его за внимание к бывшему сослуживцу.

Глава ВДВ не смог принять это приглашение наверняка по уважительной причине. Но судя по тому, сколько горожан пришло на церемонию открытия памятника Василию Маргелову, каменцы с огромным уважением относятся к «Дяде Васе». Значит, есть надежда, что они не останутся равнодушными и к судьбе бывшего десантника Леонида Безбородова.