Разработанная в середине прошлого века Анной Фрейд терапия детей и подростков сегодня хоть успешно и развивается, но не всегда объективно воспринимается родителями.

Интерес к практике есть, но понимание того, что проблемы ребенка — это часто следствие воспитания, и что в большинстве случаев «лечить» нужно всю семью, а не только чадо, для некоторых взрослых является запредельной мыслью. 

О том, как наладить связь между родителем и ребенком, научиться видеть и понимать проблемы подростка, помогать переживать детские кризисы, мы узнали у психотерапевтов первой секции детского психоанализа в Екатеринбурге Георгия АМУСИНА и Галины ШЕПТИХИНОЙ.

— Насколько отличаются проблемы современных детей от проблем чад, скажем, советского времени?

[photo300]2859[/photo300]

Фото Екатерины ПЕРМЯКОВОЙ.

Г. Ш.: Исторический период, в котором живет общество, — важный и определяющий момент развития. В СССР, как бы это парадоксально ни звучало, родители были больше уверены в себе, они были защищены государством, в обществе была стабильность. Современные мамы и папы немного растерялись и гораздо меньше уверены в завтрашнем дне. Они вытесняют свой подростковый период, боятся говорить о своих страхах. И от этого не обращают внимания на сложности воспитания детей. Одна из самых распространенных фраз, которую родители говорят на наших встречах: «А что такого в подростковом периоде, я же пережил, и все нормально». И часто складывается так, что помогать нужно не ребенку, а родителям, и проводить семейную терапию.

[photo300]2860[/photo300]

Фото Екатерины ПЕРМЯКОВОЙ.

Г. А.: Непонимание проблем детства было всегда, в том числе и в СССР. Тогда и возможностей для развития ребенка было меньше, но при этом оставалось пространство для родительского творчества. Родители лучше понимали свою роль, они могли переносить кризисы своих детей и не так уж сильно вторгались в их психику со своими проблемами.

— То есть сейчас ребенок становится носителем своих проблем и вдобавок родительских?

Г. А.: Можно и так сказать. На консультациях нередко оказывается, что ребенок здоров, он просто не выполняет ожиданий родителей, а они его приводят к нам с якобы признаками дезадаптации. Ведь родитель видит в ребенке не только свое продолжение, но и способ для самоудовлетворения. Он ждет, что чадо будет приносить ему радость успехами и достижениями. Но ведь ребенок подвержен кризисам, у него свой путь развития. Родители этого не замечают и трактуют его поведение по-своему. Например, отец приводит сына и говорит, что у него такие же проблемы в школе, как у него. О чем это говорит? О том, что это и повторение модели неконструктивного поведения отца, и о том, что у родителя нет ресурсов, чтобы ребенку помочь, нет возможности на своем примере показать, что проблема решаема. Возникает недопонимание, конфликт. В некоторых случаях это заходит так далеко, что люди начинают взаимно отвергать друг друга, и доступа к позитивным эмоциям уже нет.

Г. Ш.: Родители всегда воспринимают подростка младше на три года, чем он есть. Это нормально, но в том случае, если родитель сам благополучно пережил свои кризисы и понимает возрастные потребности. Но если, скажем, 14-летнего принимать за 11-летнего, пытаться им управлять, хотя это уже невозможно, навязывать свои принципы, конфликт неизбежен. Ребенку важна стабильность и безопасность в семье. Если родители сумели это создать, они внимательно и осознанно относятся к взрослению ребенка. А если этого нет, стиль общения рваный, детям плохо. Им важно, чтобы родители были просты и понятны, не было подводных камней, так он сможет нормально развиваться и успешно преодолевать свои внутриличностные кризисы. У меня есть знакомая мама, которая представляет, как она начнет общаться со своим 2-летним сыном, когда ему исполнится 16 лет. Но сейчас, выходя с ним на прогулку, она слушает музыку, а он играет на площадке, и обращает на него внимание, когда малыш только позовет или заплачет. Создавая такую базу, я сомневаюсь, что, будучи подростком, он также не начнет слушать музыку, когда она захочет с ним поговорить.

— Утверждение, что семья — это всегда опора для ребенка — на сегодняшний день также верно?

Г. А.: Семья — это источник ресурсов, но когда их нет, это источник травматизации. Сейчас семья меняется, деформируется. В обществе повышенный уровень агрессии, возникают сложности в коммуникации друг с другом. Одна из тем, которую мы поднимаем при общении с родителями, — какую задачу по развитию вы ставите перед ребенком. Они отвечают, что отдадут его в специализированную школку, секцию, но что они лично как родители могут сделать, ответить не могут. Важно понимать, что ребенок пропитывается в первую очередь тем, как ведет себя отец и мать, как они между собой общаются, взаимодействуют с людьми, а не тем, что ему говорят незнакомые дяди и тети. Потом он, конечно, переориентируется и сменит авторитеты, но пока он не достиг подросткового возраста, то, что он видит в семье, может стать либо ступенькой и подспорьем в жизни, либо драмой и неврозом.

Г. Ш.: Когда родители приводят подростка на консультацию, они отказываются признать, что это «следствие» их трудов. Поведение, реакции 14-летнего — это оценка, которую родитель получает за свое воспитание. Они видят себя, как в зеркале, но не могут признать, что это их творение. Пытаются всячески изменить ребенка, не меняя себя.

Г. А.: И тогда начинается не взаимодействие двух людей, а потребление. То есть мне нужен не ты, а твое функционирование в моей жизни. Ты это делаешь — хорошо, не делаешь, ты мне не нужен. Но винить за это подростка нельзя — он демонстрирует то, чему научен.

— Но ведь ни один родитель сознательно не отдаляется от ребенка, всегда есть объяснение — «я ведь так о тебе забочусь, а ты…».

Г. А.: У излишней опеки есть разные причины, но основной я бы назвал тревожность, которая возникает у родителей из-за неспособности пережить собственные травмы или необученности. Одна из главных программ развития — научить ребенка быть ответственным за себя. Только так он может состояться в мире. Особенно современном, который стал значительно жестче. Вот, например, мама всячески оберегает ребенка от домашних дел, а это очень плохо. Поскольку делать уборку настоятельно рекомендуют даже людям с психической патологией — это способ для обустройства своего пространства и адаптации к миру.

Дети обуреваемы чувством познания, и когда мы постоянно их отгоняем, они начинают ждать, что все будет делаться вместо них и для них. Для ребенка важно приобрести опыт новый жизни, но этого не происходит. Более того, общество в целом заточено на то, чтобы ввергнуть человека в состояние ребенка, потому что так им легче управлять, сделать из него потребителя, неспособного к творчеству.

— Однако, несмотря на нестабильность в стране, у нас все же счастливые семьи.

Г. А.: Бесспорно. И случаи, о которых мы рассказали, — это, конечно, не все, из чего состоит наша практика. Те родители, которые приводят в терапию своих детей и вовлекаются сами, получают и помощь в решении проблем, и новые возможности для выстраивания отношений с собой, чадом и окружающим миром. Грамотная работа с психотерапевтом позволяет родителям открыть ребенка в себе и взрослого в своем чаде. Так происходит положительное изменение семьи, что позволяет менять и общество. Дети и родители, способные к творческому отношению к жизни, формируют более добрый мир.