В канун 200-летия этой даты корреспондент «УР» побеседовал с доктором исторических наук, заведующим кафедрой всеобщей истории Уральского государственного педагогического университета Владимиром Земцовым.

— Владимир Николаевич, как известно, война России и ее союзников с Наполеоном продолжалась целых 10 лет — с 1805 до 1814 года, вплоть до взятия Парижа. Но почему тогда в советской и российской истории речь, в основном, идет только об одном годе — 1812-м? Неужели все остальные являлись менее важными?

— В данном случае есть смысл говорить скорее об общей тенденции к искажению истории за счет создания мифов и легенд. И война с Наполеоном — не исключение. В свое время, несколько отечественных специалистов пытались заниматься восстановлением исторической справедливости, даже публиковали реальные цифры — какое количество россиян было тогда убито, ранено или попало в плен, сколько и чего в нашей стране выплавлялось и выпускалось на металлургических и оружейных заводах, какие пушки и ружья там делали. Тем не менее устранить абсолютно все штампы пока никому еще не удалось. Во многом именно из-за них наше общество, к сожалению, до сих пор очень мало знает, к примеру, о реальном вкладе Урала в военную кампанию того же 1812 года. И в большей степени по-прежнему ориентируется на то, что в 1945 году написал профессор Владимир Данилевский. Вместо реалий былых сражений он предложил советским читателям политизированную в духе сталинских лет сказку, со временем и превратившую события 1812 года в исторический миф.

— Правда ли, что в состав 4-го пехотного корпуса Александра Остермана-Толстого входил и Екатеринбургский полк?

— Формирование на Урале воинских частей — это отдельная тема, которой, к огромному сожалению, всерьез никто так и не занялся. А ведь помимо полка, действительно созданного в Екатеринбурге в 1796 году и успешно участвовавшего не только в Отечественной войне 1812 года, но и в заграничных походах, в русской армии существовали и другие региональные воинские части. Это, в частности, Пермский и Вятский пехотные полки, Оренбургский драгунский полк и несколько кавалерийских частей Оренбургского казачьего войска, башкирские полки, прозванные французами за потрясающую меткость в стрельбе из лука «Северными амурами», и многие другие.

— В России перед каждой юбилейной датой обычно появляется госзаказ на исторические материалы, посвященные военно-патриотическому воспитанию молодежи. На 200-летие Отечественной войны 1812 года подобный заказ тоже существует?

— Да, в свое время еще Владимир Путин издал указ, в соответствии с которым можно было представить свои планы и проекты. Правда, когда мы с коллегой-историком Евгением Рукосуевым подали заявку в Российский гуманитарный научный фонд на грант «Урал в войне 1812 года», то оказалось, что денег уже нет. Причем основная масса средств ушла на международные мероприятия — для поддержания так называемого благоприятного образа России в глазах Запада.

— Что выпущено в России к празднованию 200-летия войны с Наполеоном?

— Немногое. В частности, будет издан трехтомник «Отечественная война и заграничные походы» и уже вышел двухтомник «Заграничные походы 1813—1814 годов». И это все. А вот если мы обратимся к тому, что выпущено в России к столетию, в 1912 году, то тогда свет увидел не только прекрасный, но и до сих пор непревзойденный семитомник «Отечественная война и русское общество». Кроме него, увидела свет и масса других великолепнейших изданий, к слову, используемых историками и по сей день.

— Владимир Николаевич, и еще один животрепещущий вопрос. Почему мы, когда говорим о войне с Наполеоном, зачастую ограничиваемся лишь 1812-м, сознательно не акцентируя внимание на куда более победоносных для русской армии заграничных походах и более ранних событиях?

— Сейчас ситуация стала несколько меняться. И как ни странно, благодаря ученому из Западной Европы — потомку эмигрантов из России Доминику Ливену.

— Довольно известная в нашей стране фамилия. По-моему, один из его предков — Христофор Ливен — был военным министром при дворе Павла Первого, а в 1812 году возглавлял российское посольство в Лондоне…

— Ученый Доминик Ливен тоже живет в Лондоне, работает в высшей школе экономических и политических наук. Во многом благодаря именно его усилиям энциклопедия, которая выходит в скором времени, будет посвящена абсолютно всем военным кампаниям 1812—1814 годов. То есть историческая и военная справедливость, пусть и спустя столько лет и не в должной мере, все же будет восстановлена. Стоит сказать, что несколько лет назад Доминик выпустил интереснейшую книгу — «Россия в Наполеоновских войнах 1805—1814 годов». В ней он совершенно справедливо указал, что вопреки тому, что в России очень большое внимание уделяется именно 1812 году, его вряд ли допустимо считать именно годом славы русского оружия. Ведь тогда русская армия терпела одно поражение за другим и была очень далека от своего победоносного ореола и Парижа.

— В список этих поражений, как мне кажется, входит и воспетое Михаилом Лермонтовым Бородино. Ведь после знаменитого боя его поле осталось именно за французами — знак того, что русские ушли с него первыми.

— Совершенно верно. Этот факт настолько красноречив, что даже не является дискуссионным. А вот настоящий блеск российской армии, реальный показатель воинского таланта и искусства ее полководцев, офицеров и солдат — это как раз заграничные походы 1813—1814 годов. Однако именно этому периоду внимания совершенно не уделяется, словно его совсем не было. А ведь, к примеру, колоссальные усилия, сделанные в уральской промышленности по выпуску и модернизации вооружения в 1811—1812 годах, сказались именно на завершающем этапе войны.

— Как поет Александр Новиков: «…Мостовые здесь видали гром победы, звон кандальный…» Любопытно, а почему все-таки исторические мифы так живучи?

— История и сама по себе дама во многом загадочная. И если нет доступного для всех мифа, то никакие сведения о событии в головах потребителей информации практически не оседают, не закрепляются. Поэтому даже ученым трудно понять, почему, например, миф о войне с Наполеоном связан только с 1812 годом. Почему о перипетиях ее россияне до сих пор судят исключительно по поэме «Бородино» Лермонтова, по «Войне и миру» Льва Толстого и по фильму «Гусарская баллада». Но так произошло, этого уже не искоренить — даже историку. Все что мы можем сделать — это оказать некоторое влияние на живучесть мифа, внеся определенные коррективы и расставляя точки над i.

— Миф — это всегда плохо?

— Мифы тоже бывают разные. Есть деструктивные, а есть — конструктивные. Первые основаны только на лжи, на исключении исторической подлинности, являются идеологической и очень оторванной от настоящей истории конструкцией. И, в конечном итоге, очень пагубно сказываются на нас с вами, на нации, воспитывающейся на ложных понятиях и псевдоисторических реалиях. А есть конструктивные мифы, действительно базирующиеся на подлинных событиях, на правде, на честности. Миф о войне 1812 года — причудливое переплетение первого и второго. До сих пор, к примеру, мало кто знает о трагической судьбе почти 20 тысяч раненых русских солдат, оставшихся в сданной Москве. Как и о том, как пережил эту страшную для него войну обычный русский крестьянин, простой народ. Но ведь только конструктивные мифы дают возможность нации развиваться динамично и полноценно, а не питаться иллюзиями.

[youtube]BFKeKHWiXm4[/youtube]