В России Цусиму не помнит почти никто…

 …На рубеже XIX и ХХ веков Российская империя стояла перед острой необходимостью системной комплексной модернизации. Здоровые дальновидные силы в российской элите во главе с С. Витте выступали за скорейшее энергичное проведение реформ — и уже проводили свою программу в жизнь, причем успешно. Реакционеры, ультраконсерваторы, адепты традиционализма бешено сопротивлялись переменам, опираясь на весьма серьезную «крышу»: патроном «антиреформистов» была последняя российская императрица. Сам Николай II, как всегда, колебался в выборе генеральной линии.

И вот завязка трагедии: где-то к 1898 г. под заботливым крылышком Александры Федоровны формируется так называемая «камарилья» — настоящая «мафия консерваторов», состоящая из представителей высшей аристократии и яростных противников Витте. Учитывая кардинальную роль в нем статс-секретаря А. Безобразова, сей «кружок традиционалистов» получил название «безобразовская клика». Название — что называется, «говорящее»: воистину, история любит мрачно пошутить… Используя покровительство императрицы, «безобразовцы» добились внушительного влияния на последнего императора и агрессивно продавливали свои «прожекты» — причем отнюдь не бескорыстно: практически все они были замешаны в грязных финансовых махинациях. Например, в афере с «Русским лесопромышленным обществом» в Корее, созданным на ссуды из личных средств царской семьи. Квинтэссенцией взглядов «камарильи» стали крылатые слова министра внутренних дел В. Плеве: «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». Потрясает это бесподобное «нам»: свои узкокорыстные интересы «безобразовцы» с легкостью ставили выше насущных нужд России…

И тут коварная судьба подбросила Российской империи дьявольский соблазн, своего рода «яблоко Адама» — в лице так называемого «боксерского восстания» 1900 года в Китае. Во главе повстанцев оказались школы кунфу, имевшие символом поднятый кулак — отсюда и европейское прозвище «боксеры». Эти китайские традиционалисты и по идеологии, и особенно по действиям поразительно напоминали современных фанатиков ИГИЛ: они шли на Пекин, оставляя за собой груды изуродованных трупов европейцев и китайских христиан. После нескольких убийств иностранных дипломатов, 8 стран — Россия, Англия, Франция, Германия, США, Австро-Венгрия, Италия и Япония — организовали совместную интервенцию и разгромили «боксеров»: Российская империя воспользовалась случаем и оккупировала Маньчжурию. В ходе этих событий возник конфликт с Японией, также претендовавшей на влияние в тех краях. Николай II в этой ситуации, подталкиваемый «безобразовцами», резко заявил о своих претензиях не только на Китай и Корею, но и на…саму Японию: с этой минуты в Стране восходящего солнца Россию стали воспринимать как национальную угрозу — с полным на то основанием. В 1904 году Япония решила первой бросить боевую перчатку…

Во всем мире почти все считали, что эта схватка предопределена — в пользу России. В самом деле: уж слишком несопоставимым смотрелся этот «бой Давида с Голиафом». С одной стороны — огромная милитаризированная империя (с самой большой сухопутной армией мира), с другой — небольшая азиатская островная держава, только в 1868 году начавшая свою модернизацию, драматичную и ослепительную. Антон Павлович Чехов, очень любивший Японию, записал в дневнике: «Жаль красивую восточную страну — Россия раздавит ее железной задницей». Но произошло то, чего не ожидал никто: «красивая восточная страна», вставшая плечом к плечу и спаянная духом Бусидо, «отправила Россию в нокаут». Модернизированный японский «Давид» сокрушил «консервативно-традиционного» российского «Голиафа»…

В те дни многие вспомнили, как за 10 лет до того прекрасный поэт и философ Владимир Соловьев написал стихи: «О Русь! Забудь былую славу! Орел двуглавый сокрушен, и желтым детям на забаву даны клочки твоих знамен». Такое пророчество было у всех на устах, когда бездарный генерал А. Куропаткин (командующий русскими войсками в Маньчжурии) картинно отправился на фронт с целым «вернисажем» икон. Эти иконы сегодня хранятся в Музее военной истории в Токио — вот те самые «клочки знамен», данные на «забаву желтым детям»…

А Цусима — кульминация и кровавая точка той трагедии. В истории этой битвы многие детали смотрятся просто мистически. Русский флот под командованием адмирала З. Рождественского шел на помощь погибающему Порт-Артуру, совершая почти кругосветное плавание. Плыли с сентября 1904-го по май 1905 гг. (!), плыли, утеряв всякое подобие внезапности: уже пал Порт-Артур, уже армия Куропаткина разгромлена под Мукденом — а «аргонавты» (как назвали сами себя участники того похода) плыли… в никуда. Пока не приплыли к Цусимскому проливу, где их уже ждал с флотом блистательно одаренный японский адмирал Хэйхатиро Того. Именно он в начале сражения провел головокружительный маневр, в результате которого японский флот быстро развернулся в линию и начал расстрел «аргонавтов». Русские бронебойные снаряды не причиняли японским кораблям ощутимого вреда — зато японцы били по кораблям врага снарядами на основе селитры: разрываясь, они давали температуру доменной печи — у людей мгновенно выгорали легкие… И еще мистическая деталь: адмирал Того весь бой стоял на капитанском мостике, посреди рвущихся снарядов — и не получил ни царапины; Рождественский укрывался в бронированной рубке — и ее разворотило первым же попаданием, российский командующий получил тяжелое ранение и не мог управлять боем…

К исходу второго дня битвы все было кончено. Погибли 5045 и попали в плен 6016 русских против 113 погибших японцев, последние потеряли всего три небольших корабля (один просто в горячке боя налетел на другой) — а русский флот был уничтожен практически полностью. Такого разгрома военно-морские силы России не несли еще никогда: по количеству потерь Цусиму превзошел лишь печально знаменитый Таллиннский переход 1941 года…

И вспоминается пророческое замечание А. Солженицына о том, что «поражения бывают целительнее побед: после побед хочется новых побед, а поражения заставляют думать». Именно «с бойней Мукденской, с треском Цусимы» (строчка из Маяковского) пришло к России понимание необходимости радикального разрыва с традиционализмом. Именно после Цусимы состоялись и всероссийская политическая стачка, и манифест 17 октября, и рождение парламентаризма, и возникновение политических партий. Другое дело, что Николай II в очередной раз «сдал экзамен по истории на двойку» и спустя 10 лет втравил страну в новую войну — на сей раз мировую. Чем это закончилось для империи и для императорской фамилии — общеизвестно… Самое поразительное, что «формула Солженицына» справедлива и для Японии, «захотевшей новых побед»: именно с Цусимы ведут отсчет агрессивный японский милитаризм и стремление к завоевательному империализму, приведшее Японию к Мидуэю и Сайпану, заливу Лейте и Окинаве, сожжению Токио американской авиацией в ходе операции «Митингхаус» и атомным ударам по Хиросиме и Нагасаки, катастрофе Квантунской армии и капитуляции на борту линкора «Миссури»… А переболев искусом милитаризма, Япония совершила свое «чудо» и стала той великой страной, которую мы знаем сегодня. Красноречивый урок истории.