Пройдя по магазинам, можно было подумать, что коммунизм не за горами. Круглый год там продавались заморские продукты, а этикетки на одежде и обуви заменяли атлас мира.

Об этом времени напоминает уцелевший памятник в виде серпа и молота, установленный на одной из улиц поселка.

Сейчас сюда не едут, а, наоборот, уезжают в большие города на заработки. И если крупный бизнес тут буксует, то мелкий пробивается сквозь любые правительственные реформы.

Василий Киряков попал в эти места после окончания горного института в 1988 году. Только втянулся в работу, как развалилась страна, а с ней и вся промышленность. Вначале он выживал, работая на других в камнерезных кооперативах, благо и руки были золотые, да и голова тоже. А потом решил рискнуть и в 1997 году организовал свое предприятие. На дворе уже 2015-й, однако у капиталиста Кирякова до сих пор нет «роллс-ройса». И, скорее всего, никогда не будет.

Основная проблема — где взять рабочих. Их на производстве всего-то 4 человека, и последнего приняли лет десять назад. Василий удивляется: «Странно — депрессивная территория, а рук рабочих нет. Утром еду в Екатеринбург по делам — туда идет сплошной поток машин. Все стремятся в большой город за зарплатой в 30 тысяч, считая, что 20 тысяч дома — это мало. А то, что прокатывают 10 тысяч и 5 тысяч проедают, оставляя от силы 15 тысяч на семейный бюджет, не учитывается. И эту привычку ежедневно кататься уже не изживешь».

Молодежь неохотно идет на производства с большой долей ручного труда. А кто приходит, тот вскоре увольняется со словами: «Найду работу полегче». Готовых специалистов сейчас нет, приходится на производстве с учеников начинать. Настоящим мастером будет один из тысячи, для этого надо иметь художественную натуру. Достаточно много камнерезов-ремесленников всю жизнь работают на определенных операциях, не требующих особого умения.

Немало проблем и со станками. Новые и современные имеют цены, для небольшого предприятия неподъемные. Да и предназначены они в основном для крупных предприятий, а не для мелкосерийного производства. Вот и приходится Василию или собирать станки самому, или переделывать купленные б/у. Главное требование у него к станкам — простота в эксплуатации (включил — выключил) и ремонтопригодность, то есть возможность в случае поломки отремонтировать быстро и своими силами.

Основную массу изделий здесь производят из змеевика. Наверное, многие слышали песню Александра Новикова:

Камнерезы жали славу

И, вдыхаючи отраву,

Подгоняли под оправу

Ядовитый змеевик.

Ядовитости у него на самом деле нет. Эта горная порода на Урале распространена, но только на Баженовском месторождении встречается в камне гамма расцветок от черного до светло-зеленого.

И такая красота на карьере считается вскрышей, поскольку основные деньги им приносит асбест. Ее даже не пилят на блоки, как это делают на змеевиковых карьерах, а просто грузят при помощи экскаватора. Привезут эти каменюки к мастерской, потом ребята берут клин, кувалду и ломают на куски, которые хотя бы вдвоем поднять можно, чтобы отнести в цех.

Что интересно, щебенка из змеевика стоит 600 рублей куб, а кусковой змеевик продают по 6000 рэ. В последнее время продавцы стали поговаривать, что надо цену на камень поднять, а то камнерезы уж больно большие деньги на нем зарабатывают.

Легко в чужом кармане деньги считать. До 70% камня из-за повышенной трещиноватости идет в отходы. Получается, что стоимость тонны годного змеевика уже 20 тысяч. А учитывая плотность выходит, что эта тонна занимает объем всего 400 литров.

В советские времена то, чем занимается Киряков, называлось «народные промыслы», и с умельцев не брали налог. Сейчас же государство рассматривает это как предпринимательство. «Когда люди видят результат, то думают, что мы большие деньги зарабатываем. Того не понимают, что это ручная и очень трудозатратная работа. Иногда по полгода некоторые вещи делаются, так что не всегда изделие окупается», — замечает Василий.

То, что мастерская до сих пор не закрылась, — уже хорошо. Ведь цена на все расходные материалы увеличилась в 1,5—2 раза. Повысить ее и на готовые изделия? Но ведь и раньше ажиотажа в магазинах, торгующими каменными изделиями, не было. А поднять цены — народ вообще будет мимо проходить.

«Никогда ситуация на камнерезном рынке не была радужной, — говорит Василий, — но нынче стало совсем плохо. Мы практически потеряли оптового покупателя». Раньше владельцы магазинов сами приезжали в мастерскую, закупая товар по всем позициям. Теперь о заказах на сотню наименований остается только мечтать. Ныне оптом считается заказ по 2—3-м позициям.

7 лет назад Киряков открыл для подстраховки магазин. Вдруг у заказчиков продажи упадут, а тут есть своя независимая финансовая подпитка. Но он требует больших расходов, и для производителей гораздо лучше, если с магазинами они имели бы дело только как поставщики. Однако в нынешней ситуации Киряков вынужден открыть второй магазин.

Что будет дальше, сказать трудно, поскольку у нас законы меняют как перчатки. У Василия одно пожелание: «Главное, чтобы нам не мешали». Тогда и народный промысел не умрет, и малый бизнес Василия Кирякова сможет его прокормить.