В ходе обсуждения депутат Госдумы Ярослав Нилов (тот самый, который недавно настаивал на привлечении режиссера Тимофея Кулябина к уголовной ответственности за оскорбление чувств верующих из-за спектакля «Тангейзер») предложил убрать из школьной программы романы Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого и М. А. Булгакова: «Школьную программу нужно кардинально пересматривать. По себе могу сказать, в 9—10-м классах сложные философские вопросы проходить рано! Изучать «Войну и мир», «Преступление и наказание», Булгакова и прочих — сложно и рано! Их изучение — это, по сути, навязывание подросткам тех мыслей и идей, которые вынес из этих произведений учитель».

Депутаты парламента, руководители «книжных фондов» и «академических палат», хвалящиеся тем, что не читали в школе Толстого и Достоевского, — это сильно! По идее, такими вещами надо стыдиться — как если бы человек озвучил всем, что у него педикулез.

Между тем замысел предельно прост и прозрачен: не нужно компостировать подрастающему поколению мозги на предмет «высоких материй», надо что-то попроще и попатриотичнее — так будет надежнее. Это напоминает реакцию Николая I на роман М. Лермонтова «Герой нашего времени». Император соизволил посетовать: «Ну почему автор сделал «героем нашего времени» этого Печорина — человека сомнительного во всех отношениях? Почему бы не сделать героем Максима Максимыча? Вот человек положительный и для государства полезный». Как известно, мечта Николая Палкина в полном объеме осуществилась в «литературе социалистического реализма» — там «максим-максимычи» заполонили собой все, не оставив «печориным» никакого шанса…

…Я работаю в высшей школе третий десяток лет. И могу свидетельствовать: ни в какой сфере духовности положение не является столь катастрофическим, как в области отношений современного студенчества с литературой. Молодые люди (не все, но значительная часть) не просто плохо знают классическую литературу (и родную, и «импортную»), но зачастую натурально ненавидят ее! В молодежной блогосфере можно прочитать такие «признания в любви» к классикам, которые способны вогнать любого педагога в инфаркт. Причем в годы моего детства и юности все было точно так же! Просто тогда не было Интернета, и у моих сверстников не имелось возможности выкрикнуть в «паутину» все, что у них накипело в душе… В чем здесь причина? Может быть, горе-депутаты не так уж и неправы?

На самом деле здесь — две «болевые точки». Классики масштаба Гоголя, Толстого и Достоевского — действительно не «школьные», и не надо тешить себя иллюзией, что 14—17-летние с легкостью способны понять глобальные философские и нравственные глыбы, поднятые корифеями. Это совершенно не значит, что надо следовать рекомендациям господина Нилова — отнюдь! Читать надо обязательно, иначе мы получим окончательную реализацию апокалиптического прогноза Сергея Капицы о «формировании поколения идиотов». Но нужно помнить следующее.

Во-первых, не стоит упускать из виду, что современная молодежь читает школьную программу в совершенно ином информационном контексте, нежели это было несколько десятилетий назад. Нынешний тинэйджер прочтет Толстого после Толкиена, Спилберга и Джоан Роулинг, а не наоборот. Следовательно, вся образно-ассоциативная картина у современного подростка будет иная, и трактовка классического произведения у него тоже будет иной. И это нормально, это не нужно воспринимать как отклонение от нормы.

Во-вторых, не надо впадать в донкихотство и полагать, что идеалы русской классической литературы будут столь же актуальными сегодня, как и «во время оно». Невозможный ХХ век принес такие реалии, от которых классики русского Золотого века «сразу бы пошли в сумасшедший дом» (формулировка Солженицына из «Архипелага»). Не случайно нынешние молодые очень любят и охотно читают «Мастера и Маргариту» (это мое педагогическое наблюдение) — Булгаков им явно ближе и актуальнее…

Наконец, необходимо самым радикальным образом пересматривать педагогические методики. В школах до сих пор доминирует методическая основа, оставшаяся с советских времен, — и именно она ответственна за имеющую место настоящую катастрофу с литературой. И в преподавании господствует именно «навязывание подросткам тех мыслей и идей, которые вынес из этих произведений учитель». Вернее, что последний вычитал из инструкций. Пока это положение будет продолжаться, «племя младое» будет отторгать навязываемое. Это хорошо знакомый железный закон психологии. И наоборот: любой подход типа методики Монтессори, предполагающий доверие к учащемуся и предоставление ему самостоятельности, на что он имеет неотъемлемое человеческое право, сразу даст невероятные результаты. А мудрый и влюбленный в свое дело педагог сумеет донести до ученика произведение любой сложности.